– Итак, ты наконец готов обсудить нашу дальнейшую стратегию или ты все еще витаешь в облаках? – иронично спросил Джейсон у Дэйна поздним вечером, когда тот вызвал его в особняк на Голливудских холмах.
– Да, готов, – спокойно отозвался Дэйн, игнорируя насмешку Джейсона.
– Хорошо. Потому что, пока ты наслаждался прогулкой по Венис‑Бич со своей возлюбленной, пресса тебя распяла, – пожурила его Уитни.
Они сидели за кухонным столом, пока Морган заказывала доставку еды из ресторана.
– И что они говорят? – лениво поинтересовался Дэйн. Ему было досадно, что средства массовой информации искажали ситуацию.
– Они называют тебя безрассудным, – сообщила Уитни, – потому что ты добровольно пожертвовал свою сперму, не думая о последствиях.
– Неправда, – возразил Дэйн. – Насколько я помню, пожертвования помогают бесплодным и однополым парам, так что позволю себе не согласиться с тем, что я поступил безрассудно.
– Некоторые СМИ утверждают, что все это тщательно продуманная уловка для прессы.
– Ничего себе уловка – очернить себя и выставить больного ребенка и его мать напоказ?
Уитни вскинула вверх руки.
– Не стреляйте в посыльного. Я просто обрисовала ситуацию, чтобы мы были готовы, если ты решишь сделать заявление.
– Я планирую признать Джейдена Тернера своим сыном, – твердо заявил Дэйн. – Это не обсуждается.
– Ты понимаешь, что твой образ главного сердцееда Америки будет разрушен? – отозвался Джейсон.
– Я не отвернусь от сына в угоду фантазиям фанатов. Мой мальчик болен, и я не знаю, сколько времени смогу провести с ним. А что, если эта пересадка костного мозга не сработает? Я могу потерять его, едва успев найти.
Дэйн вскочил со своего места и вышел на террасу. Ночь была темная хоть глаз коли, и без единой звезды.
