– Я слышала о статье в газете, – произнесла она тихо.
Мэтт кивнул, обнимая ее за талию.
– Пойдем в кабинет, не в холле же нам беседовать.
Надия на миг замерла, понимая, к чему он клонит.
– Не бойся, я не кусаюсь, – шутливо произнес Мэтт.
Надия вздохнула и вошла в кабинет.
– Я знаю.
Дверь закрылась, и Мэтт взял ее за руку.
– Если, конечно, ты сама этого не захочешь.
Наконец‑то они остались одни, без посторонних глаз. Надия поспешно произнесла:
– Мэтт, я сожалею о том, что сказала раньше. Можно было бы найти слова повежливее. Не хочу, чтобы ты думал, будто я сожалею о том, что между нами было.
– Уверена? Если тебе и впрямь жаль, лучше скажи начистоту. Я привык к ударам, – произнес Мэтт, и голос его, низкий и звучный, возбуждал Надию все сильнее.
– Я не жалею.
– Отлично, мне бы было неприятно услышать обратное. – Закинув руки за голову, Мэтт потянулся и зевнул – на его руках напряглись внушительные бицепсы.
– Устал?
– Не то слово. Измотан. Кое‑кто не давал мне спать до половины пятого утра. – Мэтт бросил на девушку многозначительный взгляд.
– И это едва не стало международным скандалом, – подхватила она.
Он пожал плечами:
– Бывало и не такое. Да и потом, все уже позади. Тебе ведь никто ничего не сказал?
Надия решила, что Терезу можно не считать, и покачала головой:
– Нет, кризис миновал.
– Ну, вот и все. Теперь все будет по‑прежнему. Никому ничего не скажем, будем притворяться, словно ничего не было.
Надия понимала, что в словах Мэтта есть резон, но они ее огорчили.
– Боюсь, я еще не до конца переболела тобой, – призналась она.
Мэтт улыбнулся, а затем налил им обоим по бокалу.
– Ты же знаешь, что я тоже не могу тебя забыть. – Повернувшись, он протянул бокал девушке, одновременно поднимая свой. – За женщину, в руках которой вся власть.
Надия сделала глоток. Неужели он сейчас не лукавит, и она очаровала самого Мэтта Ричмонда? И потом, она не прилагала никаких особых усилий – просто призналась ему в своих чувствах.
– Так сейчас решать мне? – спросила она, чувствуя, что сердце вот‑вот выпрыгнет из груди.
– Как хочешь. – Мэтт, не сводя с нее глаз, сделал глоток из своего бокала и, поставив его на столик, шагнул к ней. – Мы сейчас совсем одни.
Надия чувствовала древесный аромат его туалетной воды, ей безумно хотелось прикоснуться к его волосам и расстегнуть рубашку, чтобы прижаться ладонями к широкой груди.
– Мне нравятся твои поцелуи, – вырвалось у нее. Как же хорошо наконец не сдерживаться с ним и говорить начистоту!
