— Да нет, он хороший работник, и приказ о его повышении уже давно готов. Просто он не видит себе достойного преемника, — зачастил начальник Дмитрия Николаевича.
— Не видит преемника на такой смешной должности? Да вы совсем у себя охренели! — возмутилось большое руководство.
— Я сегодня же исправлю допущенную ошибку, — торопливо заявил начальник Яроша.
Так внезапно Дмитрий Николаевич покинул насиженное место и уселся в престижное кресло, при этом заметно потеряв в доходах и взвалив на себя куда больший груз ответственности. Хуже того, Ярош оказался в эпицентре затеянного властями эксперимента. В его кабинете установили видеокамеру, а на двери — кнопку включения записи. Теперь любой посетитель, если он того желал, мог нажать эту кнопку, и чиновник оказывался в прицеле объектива. Разговор тоже фиксировался, поэтому исключались любые намеки на взятку. Дмитрий Николаевич был тертым калачом, и он бы нашел способ обмануть контролеров, если бы давно вел дела с приходящими к нему людьми и брал у них деньги. Увы, наладить взаимовыгодное сотрудничество с новым человеком, когда фиксируется каждое слово, оказалось выше его сил.
А тут еще неожиданно позвонил Бандерлог и назначил встречу. Они едва успели обменяться рукопожатиями, как раздраженный Ярош принялся выговаривать бандиту:
— Ты понимаешь, что делаешь? А если нас засекут?
— Раньше тебе это было по барабану, — ухмыльнулся Бандерлог.
— Раньше я был обычным чиновником, каких в Москве тысячи. Попробуй, уследи за каждым! Теперь я стал начальником, и если будут зафиксированы подозрительные контакты, меня уволят.
— Странно, от журналюг известно о встречах больших начальников с ворами в законе, — с той же ухмылочкой продолжил Бандерлог.
— Вот только я не дорос до большого начальника.
— Так и я не вор в законе.
— Мне хватит и тебя, чтобы вылететь с работы. Наверняка правоохранительные органы догадываются о твоих проделках.
— Какие проделки! Я — честный законопослушный гражданин, — принялся ерничать Бандерлог.
— И в Ракитино бывал только проездом, — в тон ему сказал Ярош.
Он был сильно раздражен и только поэтому намекнул на известную ему тайну. Увы, Дмитрий Николаевич недооценивал убойной силы доставшейся ему информации. Он думал, что ее передача соответствующим органам гарантирует Бандерлогу лет пять тюрьмы. На самом деле бандит тогда упорол серьезный косяк, и если бы братва узнала о его роли в Ракитинских событиях, смерть Бандерлога была бы так же неотвратима, как заход солнца.
