Ижэ отвернулся, глядя на свинцовое небо Гахаана.
— И что дальше? Вы сцепились с магом, и он тебя проклял — так, что ли?
— Нет, — сказала Лимори честно. — Мне нравится думать, что тогда эта схватка ничего бы не дала, что мне надо было подумать — и я отступила. Но на самом деле это были, разумеется, шок и страх. Мужчина рядом со мной просто так убил женщину даже не за какие-то действия вроде воровства или нападения, что было бы всё равно ужасно, но хотя бы объяснимо. Нет, он убил её за слова, и это не укладывалось в голове. И все вокруг — и стража, и люди, и нелюди, и торговцы, и волшебники — просто отвели взгляды, как будто это нормально. Вот тогда я и поняла, что с моим городом что-то не так. А ещё я ощутила очень глубокое отвращение к себе самой, к собственному страху...
— Как знакомо, — ухмыльнулся дракон. — Это классика запугивания, Жрица. Ничего больше.
Глаза его были темны, а душа билась в оковах ужаса. Что он вспоминает, интересно — смерть брата? Что-то ещё? Лимори не сомневалась ни секунды: он действительно хорошо знаком с тем, о чём она говорит.
— В любом случае, я вернулась в Храм разбитой, — сказала она. — Закрылась в комнате для медитаций, провела там несколько дней, а после, спросив благословения Предвечной, переоделась в платье небогатой горожанки, переплела волосы, сняла Храмовый знак и пошла в мир. Не буду рассказывать вам, что я увидела там... скажу только, что я вернулась через несколько месяцев с уверенностью: боевые маги, те, кто должен защищать нас, на деле создали паутину страха, насилия и лжи. Об этом я и начала говорить остальным Жрицам.
— Дай угадаю: тебе сказали заткнуться?
— В общем и целом, вы понимаете всё верно, — улыбнулась она уголком губ. — Меня заставили замолчать, но после, когда я продолжила упорствовать, позвали в особый Круг. Так я узнала, что в стане Жриц существует и крепнет движение, которое желает противостоять боевым магам. Причём возглавляет его не кто-то, а Верховная. Молодых особ вроде меня старались не втягивать в это, и поначалу они просто попросили меня вести себя тихо, но я хотела быть полезной; после всего, что увидела, я пообещала себе, что не стану стоять в стороне. В итоге они приняли меня в свои ряды. Мы были не одиноки: недовольство нарастало и среди некромантов. Однако, боевые маги были умны — если можно считать трусость, подлость и расчётливость умом, разумеется. Они старались не нападать на некромантов, поддерживая тем самым негласный паритет. Между тем, сформировалась круговая порука, связывающая боевиков всех структур: и стражу стены, и городскую стражу, и чрезвычайные группы. Они прикрывали друг друга, и все преступления, совершаемые ими, оставались бездоказательными — зачастую о них даже не сообщали, свидетелей было не найти. Если же всё же находились...
