Итак, ждем вашего решения!»
Комбат пристально посмотрел на секретаршу.
— Это ты где взяла?
— Сегодня директор пустил меня поработать за свой компьютер. Я случайно забралась в папку со служебными письмами. И нашла вот это. Распечатала по-быстрому — и к вам!
— Почему ко мне? Почему не в милицию?
— Там же написано…
— Верьте больше, что пишут в подобных вещах!
— Я слышала, про что вы вчера говорили с директором.
— Как же это ты, позволь поинтересоваться, могла нас слышать? Неужто специально под дверью стояла?
Секретарша покраснела до корней волос.
— Ай, молодец! Настоящая работница, — похвалил Комбат.
Судя по виду Анны, она твердо решила шлепнуться в обморок прямо здесь.
— Ну, успокойся. Пойдем сейчас твою бумажку отнесем кому следует.
— Не надо! — замотала она головой. — Я боюсь. Аркадий Леонидович наверняка узнает, что я заглядывала куда не надо. И уволит меня.
— Правильно сделает, — буркнул Рублев. — Хорошо, а если не относить это никуда, то что ты предлагаешь делать?
— Вы сами разберетесь, — прошептала Анна.
— С какой стати? Я что, похож на частного детектива Майка Хаммера?
— Ну вы все равно собираетесь расследовать это дело самостоятельно. Мне Зоя Викторовна рассказала.
Болтливость администраторши совершенно не радовала Бориса. Но поделать с этим он ничего не мог. Оставалось рассчитывать на то, что информация про самодеятельность Комбата попадет к Кулагину не сразу. Может, хотя бы через несколько дней. И тем более хочется, чтобы пока не догадывался ни о чем лейтенант Крохин. Директор — он мало что может сделать, а вот неприятности с милицией — это неприятности с милицией, и ничего не поделаешь. Тем более тут не Москва и все потенциальные влиятельные друзья остались там.
Короче, ситуация разложилась не в лучшем порядке. Но и пути назад не было. Теперь отступить — это нанести оскорбление и унизить себя в чужих глазах. Как это говорится: «Пацан сказал — пацан сделал!»
— Вы потом придете в милицию и скажете: вот, я нашел вымогателя, который убивает людей и выдает это за случайные смерти.
— И меня погладят по головке? У меня спросят, почему это я молчал до сих пор, если письмо попало ко мне в руки несколько дней назад! И если все пойдет в том же духе, как и сейчас, то есть очень плохо, то мне могут пришить соучастие в преступлении. Спрашивается: как мне этого избежать?
— А давайте попробуем все узнать сначала, а потом я скажу, что письмо только что нашла. Никто ничего и не узнает.
— Может, и так. Тебе это зачем?
