— Вот-вот, — кивнул Димитрий. — Тут мы въехали, что это пурга. Но правда ведь смешная?
Борода помогает прятать эмоции. Вот и сейчас я понадеялся, что фальшь моей улыбки останется незамеченной. Это же была моя хохма! Это я, я придумал про мелкий обломок планеты Криптон, упавший в детстве мне на голову, и поделился своею выдумкой с братом. Случилось это в тот день, когда мы с ним виделись последний раз — на похоронах отца. Сукин сын запомнил шутку и выдал за свою. Чего еще можно ждать от Левки?
— Смешная, — согласился я. — Брат был веселым и очень находчивым человеком. Но даже если вычесть Супермена, для версии не слишком правдоподобно. Вы же сами видите, на что способны гости из космоса, пусть и малого размера… Ну хорошо. Раз вас привлекают всякие были-небылицы, я тоже расскажу одну историю. Началась она в Древней Греции…
Жестом ладони я попросил Димитрия отодвинуться от ноутбука, присел на его место и через пару минут нагуглил три изображения: двух женщин и одного мужчины.
— Вот эта дама вам наверняка известна… — Стрелкой курсора я указал на снимок античной статуи — женщины с крыльями за спиной и мечом в руке. — Немезида, она же Немесис — богиня возмездия. Некоторым образом, наша коллега. Где какая несправедливость — она тут как тут. Весь Олимп побаивался ее меча… А вот и дочь Немезиды. — Я подвинул стрелку дальше, к фотографии амфоры. На ее боку черноволосый красавчик в тунике утягивал за собой девушку. — Ее вы тоже знаете: Елена Прекрасная — жена царя Менелая, впоследствии украденная Парисом. Из-за нее началась Троянская война. Пока Елена была в плену, у нее рождались дети. Нас интересует этот… — Стрелка переместилась к третьему изображению и уперлась в бицепс бородатого атлета с луком в руках. — По имени Хрисанф. Ничем не знаменит. Зато оставил после себя семьдесят восемь детей…
— И как ему удалось? — оживился Нафталин.
Даже отложил свой железный самолетик.
— Легко, при наличии пяти жен и семнадцати наложниц, — объяснил я. — Но вы меня пока вопросами не отвлекайте, а то собьюсь… Короче, среди его чад был некто Эвкалион. Как он выглядел, чем был славен — неизвестно. Он вырос и стал отцом Филеоха, у которого потом родился сын Атремол, а у того — сын Герпирей, а у того — сыновья Плисфен и Ескендир… Всех имен перечислить не смогу, я и эти-то еле запомнил. Тем более что в мировой истории не задержался почти никто, кроме троих: Полисевкра — победителя в гонке квадриг на какой-то из первых Олимпиад, Тлепосфея — помощника Солона, и еще Писистрата — не тирана, а его тезки-повара, придумавшего заливного ската с кориандром. Пока древняя Греция была пассионарной, эти потомки кучковались в Аттике, но к началу новой эры они кое-что смекнули и разбежались кто куда. Самые сообразительные пустили корни в Северном Причерноморье, где благополучно дожили до начала XX века. И вот сто лет назад длинный список имен пополнился еще одним: в городе Бердянске в семье слесаря Евстафия и белошвейки Тойбы родился мальчик, которого назвали Гиршем…
