— Браво! — похвалил я российскую Фемиду. — Приятная новость. Полночного фуфлогона все-таки поймали и отдали под суд? Жаль, я пропустил. И что, интересный был процесс?
— Ужасный, — вздохнул Юрий Борисович. — Ужасный для нас. Наши прокуроры пока еще не умеют вести состязательный процесс — тяжело с непривычки. Лиловый френч быстро сообразил, что суд у нас теперь решает не по звонку, а по закону. Нанял, гадюка такая, за охренительные бабки люксовых адвокатов, и те уже на предварительных слушаниях буквально размазали обвинение. Что мог ему предъявить прокурор? Слова, слова, слова.
— А за слова сегодня не сажают, — смекнул я. — Новые веяния в судопроизводстве.
— Презумпция, черт ее дери, невиновности, — уныло подтвердил Юрий Борисович. — Всякое сомнение — в пользу этой мрази. Он же, говорят, не генерал и не депутат. Лично не убивал, не бомбил, не вторгался на чужие территории, не принимал людоедских законов. Да, занимался пропагандой, обслуживал негодяев, но это к делу не подошьешь. А что если он все годы трагически заблуждался? Вдруг искренне верил в то, что все украинцы — бандиты и фашисты, а в Америке едят усыновленных сирот из России? Ну-ка, прокурор, докажи обратное. Все тяжелые статьи быстро отпали — а значит, никакого ему СИЗО. С адскими мучениями, перелопатив тысячу бумажек, обвинение к концу процесса наскребло гаду частичную неуплату налогов. И что вы думаете? Когда ему засветила реальная двушка, сукин сын собрал вещи, купил левый чартер и смылся в неизвестном направлении. Ему ведь даже браслета на ногу не надевали — не положено по закону.
— Правовое государство, — заметил я. — Сбылась хрустальная мечта нашей юности.
— Да я не против мечты, я обеими руками за, — сморщился хозяин кабинета. — Но нельзя же так быстро? Должен был быть какой-то переходный период. Из нашей полной жопы мы так резко рванули обратно в Европу, что сегодня всем этим бывшим отвертеться по закону — все равно что скушать бутерброд… Думаете, если бы того же Качая привезли из Австралии и доставили в суд, он бы у нас получил что-то соразмерное его вине?
— Вряд ли, — признал я. — Они же все не дураки, следов не оставляли, свидетелей нет…
— То-то и оно! — Юрий Борисович энергично закивал. — Получается, четверть века подряд они убивали, сажали, пытали, тащили из казны миллиарды, а суд на родине им просто пальчиком погрозит — и всё? Это же неправильно, Роман Ильич, и не по совести!
— А как тогда правильно и по совести? — спросил я. — Отслеживать и казнить без суда? Я не осуждаю, я чисто абстрактно интересуюсь. Киллер на госслужбе — тоже профессия.
