Я осушил рюмку. Комната поплыла перед глазами.
Взял еще бутерброд. Но он не шел в горло.
- Не поедешь за Асмик? - спросил Ваган, внося кофе. - Хочешь, и я с тобой... Уговорим. Я извинюсь перед ней...
- Не пойду! - решительно объявил я.- А ты с чего это решил извиняться?
- Да ведь и мы вроде немного виноваты. Не развесь Арус на кухне пеленки, вы бы не поругались и Асмик бы на тебя не обиделась?.. Понимаешь, по-моему, она из-за этого и ушла. Что скажешь?
- Нет, дорогой, Асмик ушла не из-за этого. Пеленки - только предлог.
- Эх, Левон-джан, что было делать? Ведь в такие холода Арус нельзя то и дело выскакивать на балкон. Она кормит, простудится, тогда... А в комнате развесить- влажность, ребенку вредно. Можно ведь потерпеть, Левон-джан, пока потеплеет? Что же, из-за такого пустяка и нам ссориться и вам чуть не до развода?.. Ужасно. И все из-за нас!..
- Нет, дорогой,-повторил я.-Для того чтобы уйти, если человек на это решается, повод всегда найдется. Я за ней не пойду. Ни за что.
- Как знаешь.
- Сигареты есть? Мои кончились.
- Найдутся.
Он положил на стол пачку.
- Что же, выходит, и впрямь разойдетесь? - спросил Ваган.
- Не знаю,- пожал я плечами.- Но то, что за ней не пойду,- это точно. Даже если дойдет до развода.
- Не дело это.
- Дорогой, ты, счастливый человек,- сказал я.- А счастливым людям в таких закавыках не разобраться. Я, например, нисколько не удивился бы, если ты вдруг завтра объявил бы, что разводишься с Арус.
- Типун тебе на язык! - испуганно вскинулся Ваган.
- Да это я так, прости... Пропащий я человек, Ваган, ничего у меня не клеится.- Говорю и чувствую: сейчас заплачу, до того мне стало, жалко себя.
- Не падай духом, Левой,- принялся успокаивать меня сосед.- Все проходит. Помиритесь. Все кончится как нельзя лучше.
- Кончится, говоришь?.. Уже кончилось. Понимаешь? Кончилось...
Я был пьян ужасно.
- Не говори так, Левой. Не говори. Выпей кофе.
- Ты меня не поймешь, потому что ты счастливый человек!..
Я повалился ничком на кровать и заснул.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
По вечерам я читал фантастические романы. Но чаще садился заниматься. И как ни трудно бывало оторваться от Конан Дойля, Бредбери и Уэллса, я тем не менее столь же самозабвенно погружался в теоретические вопросы, сухие формулы и числа.
После ухода Асмик одно обстоятельство доставляло мне, как, вероятно, и любому мужчине, особое неудобство свалившуюся на их голову беду мужчины по-настоящему осознают тогда, когда вспоминают, что .существует еще и желудок, который методично требует своего, не считаясь с тем, дома жена или ушла.
