- Вы уже сказали.
- Это так, по-дружески. Вы заставили. А вообще-то неприятностей я предпочитаю избегать. И тому, что замечаю, обычно удивляюсь молча. Иногда улыбаюсь, как Гяво. Только она не может говорить. Она онемела в девятьсот пятнадцатом году. А я не немой, я просто не хочу говорить.
- Это плохо, - сказал Симонян.
- Возможно. Но я давно пришел к выводу, что от разговоров одни неприятности. Стоит заговорить о каком-нибудь недостатке, и тебя уже готовы четвертовать. И знаете, чем мотивируют?..
- Чем же? - улыбнулся Симонян.
- "Для нас это не характерно",- говорят они. Не характерно,- значит, ты извращаешь истинное положение вещей. А если ты извращаешь истину... Понимаете, куда это может завести? Следовательно, лучше молчать.
- Ну, дорогой мой, песня у вас старовата. Сейчас ведь шестидесятые годы.
Я промолчал.
Симонян тоже. Потом, резко повернувшись ко мне, спросил:
- Вы бы не согласились работать вожатым в одной из наших районных школ?
- Уйти из института?
- Нет, почему же?.. Сейчас многие работают в школах. Сегодня два аппаратчика просились. Я сам в свое время был пионерским вожаком.
- Я не могу...
- Вы будете им хорошим товарищем. Только представьте, что...
- Но у меня нет свободного времени, - сказал я. - Наверняка найдутся подходящие люди. А я не могу. Извините.
- Ну, что делать? - пожал плечами секретарь.- Коли нет времени...
Я опять оказался в полутемном, скучном коридоре. И вдруг подумал, что, может, иногда стоит и отказаться от своей формулы жизни?..
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Я обедал не спеша. Асмик то и дело поглядывала на часы.
- Ты куда-нибудь собираешься? - поинтересовался я.
- Нет, Отставив тарелку, поискал в карманах сигареты, - Опять дыму напустишь, - недовольно посетовала Асмик. - Каждый раз выкидываешь что-нибудь новое.
"А ты хочешь, чтобы монополия на это принадлежала одной тебе?" - едва не вырвалось у меня. Но я твердо решил больше не вспоминать старой истории.
Сунув обгоревшую спичку обратно в коробок, я вспомнил, что надо купить пепельницу. Не то опять придется стряхивать пепел в тарелку, и тогда уж недовольство Асмик будет вполне обоснованным.
Но она не стала дожидаться, пока дойдет до этого, быстренько убрала со стола и включила телевизор.
- До кинофильма еще много времени,- отметил я.
Она достала из шкафа школьную тетрадку и кинула на стол. Раздражающе застрекотал телевизор. Асмик уселась за стол и улыбнулась мне.
- Наши девушки хотят с тобой познакомиться, - как бы между прочим проговорил я, поискав глазами, куда бы стряхнуть пепел.
