— Ничего, — я покосилась на брата, — сердце кольнуло… да и смысла нет обсуждать то, что не случилось. Мне нужно решить проблему с ведьмаком. Мне деньги нужны.
— Сколько тебе надо, душенька? — участливо поинтересовалась Злая Мачеха.
— Пять миллионов.
Подруги вскрикнули, хватаясь кто за голову, кто за сердце.
— Таких денег тебе никто не одолжит. Это очень большая сумма, — сказала Болотная Ведьма.
— Может, ведьмака в мешок и на дно болота? — писклявым голосом предложила «Элла».
— Нет-нет, с Себастьяном так не выйдет, это вам не замшелый бес-алкоголик и вор, — произнесла Злая Мачеха, уколов самолюбие Даниэля. — Да и такие деньги есть только у короля.
— Вряд ли он согласится ими поделиться добровольно, — сказала Болотная Ведьма.
— А почему нет? — обернулась к подруге Мачеха. — Нужно правильно попросить… Вот, например, своей невестке он точно не откажет.
— Невестке… — я задумалась, оценивая выгоду от брака с принцем Монти.
Про него ходили разные слухи, он достаточно замкнутый. При его инфантильном отце короле властью при дворе распоряжалась Крёстная Фея и ненавистный мною ведьмака. Риск велик, но азарт увести деньги из-под его носа мерзавца опьянял.
— Не думаю, что вертеться возле Себастьяна Бриера отличная идея. Тем более ты еще совсем молода, Мизриэль. Зачем тебе такие обязательства? — запротестовал Даниэль.
— Думаешь, мне это не под силу? — развеселил меня брат. — Или боишься, что твоя кузина станет первой королевой с хвостом? Ну-ну, дорогая Элла, верь в меня.
— Отличный план! Предлагаю отпраздновать это четырьмя бокалами игристого! — воскликнула Болотная Ведьма.
— Тремя, — я взглянула на испуганное лицо брата. К тому же запрет на алкоголь был частью его контракта. — Элла после смерти мужа отказалась от любых крепких напитков!
Здание Гильдии скелетов находится на одной площади с королевским дворцом. Костяные шутили, что специально выбрали это место, чтобы устраивать забастовки не отходя от родных пенат.
Стрелки часов на ратуше показывали двенадцать, когда на утрамбованной кирпичами площади появились Мизриэль и Элла да Вьер. Чертовки — а именно так их воспринимали лежавшие на земле протестанты — торопливо прошли мимо бастующих и вошли в здание гильдии. Контрастом с наружной сонностью и апатичностью лежачей забастовки, внутри здания кипела активная деятельность. Перед бесовками пронеслись женские мощи в черно-белом платье секретаря с огромной стопкой папок и бумаг. По деревянной лестнице спускался скелет в рабочей одежде гондольера, раздавая указания трём спутникам. Отовсюду слышны разговоры, из кабинетов в кабинет сновали работники канцелярии.
