Губы мерзавца растянулись в улыбке, и на левой щеке появилась милая ямочка.
— Вы мне тоже весьма симпатичны, но вернемся к сделке. Вы мне возвращаете четыре миллиона пятьсот тысяч, а я вам верну это…
Он звонко щёлкнул пальцами, и над раскрытой ладонью появилась душа русалки. Остатки хорошего настроения как океанским бризом сдуло.
— Верните, — зло прошептала, чувствуя, как в глазах заплясали дьявольские огоньки.
Но душа тут же исчезла, словно и не было её вовсе.
— Я знал, что мое предложение вас заинтересует.
Карета остановилась, а я посмотрела на мерзавца так, будто умею убивать взглядом.
— Хорошо, будут вам пять миллионов.
— У вас две недели, чтобы собрать сумму, — деловым тоном произнес ведьмак. — Учтите, если не уложитесь в срок, я заберу вашего брата… и вас тоже себе заберу… навсегда.
От последней фразы пробежал мороз по коже.
— Месяц, — торговалась я.
Уголки его губ снова вздернулись вверх.
— Исключительно из-за моей симпатии к вам, Мизриэль. Пусть будет месяц. По рукам?
Он протянул мне ладонь, дабы подтвердить завершение сделки. Как же мне хотелось отказаться, но победа была на его стороне.
— Хорошо.
Наши ладони соприкоснулись, и их озарил яркий свет, запечатывая договор магией. Через несколько мгновений сияние стихло, и я попыталась освободить руку, но Бриер специально медлил и не отпускал мою ладонь.
— Я надеюсь на наше тесное партнёрство, — произнес, после чего и отпустил мою руку.
Игнорируя угрожающие нотки в его голосе, я с достоинством произнесла:
— А я на вашу порядочность, партнер, — выделила последнее слово.
Вышла из кареты, держа под контролем каждую эмоцию, чувствуя на себе его липкий взгляд, скрылась за калиткой и вошла в дом, только сейчас заметив, как от волнения трясутся руки.
— Миледи, вас ожидают в ваших покоях, — отрапортовал дворецкий.
— В покоях? — удивилась я чьей-то наглости — только близкие родственники могут заходить в мою личную комнату.
— Да, ваша кузина — Элла де Вьер, — растерянно произнес дворецкий, явно теряясь, как представить мою родственницу.
— Спасибо, Франциск, я сама разберусь.
Внутри меня бушевала ярость. Я надеялась, что Даниэлю хватит ума покинуть город до того, как его найдет Бриер, но бестолковый черт никогда не прислушивался к доводам рассудка и раз за разом наступал на те же грабли. Поднимаясь по лестнице, я услышала мелодичный женский смех — он доносился из моей комнаты. Стало интересно, что же могло рассмешить Даниэля, и когда он научился идеально подражать женскому голосу. Вошла в спальню и обомлела — мой брат лежал в постели, с правого бока к нему жалась Жанетта — горничная. Её чепец и одежда валялись на полу. Слева от Даниэля находилась Лоретта — камеристка. Даниэль поил из бокала красной жидкостью. Камеристка хохотала и делала неаккуратные глотки, а красные капли растекались по моей белоснежной кровати.
