Иван увлекся, позабыв, что сам идет с девушкой. Маруся напомнила ему об этом.
— А разве девушки не воюют на фронтах? — возразила она. — Ты этого не слыхал?
Не дождалась ответа. Вот она девушка, а сколько испытала горя! Хотя тетя Фрузя ей как мать родная, все ж она сирота. Брат в армии еще с сорокового года, она одна осталась изо всей семьи. Сто километров пешком шла в этот город. Выбилась из сил, упала на дороге, голодная, и если бы не солдаты… А теперь она тетке помогает и учится. Хочет всю жизнь учиться. И любит веселую компанию. Пришла бы к ним, только…
— Да ты не смотри, что Грицько такой, ну… — горячо заговорил Иван. — У Грицька доброе сердце. Я же говорю тебе, он этой весной ребенка спас от смерти, как тогда тебя солдаты. Об этом все знают, хотя он и утаивает…
Иван заметил, как прояснилось лицо девушки и она мечтательно улыбнулась.
— Ты что?
— Так…
Вновь холодок пробежал по самому сердцу, и Иван вздохнул. Для Грицька эта улыбка, не для него.
Маруся развеяла холодок.
— Ты завтра придешь, как стемнеет? — услышал он и не поверил. Может, почудилось? А пока опомнился, Маруси уже рядом не было. Только дверь хлопнула.
Он стоял как завороженный минуту или весь век, потом, сдерживаясь, чтобы не закричать от радости, помчался стрелой по темной улице, футболя мелкие камешки.
•
Тетя Фрузя спрашивала Марусю:
— Знакомилась с героем? — и лукаво посмотрела на девушку.
— Ваш герой чистейший грубиян, — отмахнулась. — Он на всех смотрит так зло, как на врагов. Я с другим, с Иваном, говорила, — промолвила вполголоса, будто тайну открыла, а сама смутилась.
Тетка покачала головой: рано, мол, еще с парнями по вечерам встречаться.
— Вы, тетя Фрузя, не думайте… Он такой славный. И за что только он этого Грицька так расхваливает?
— Видно, есть за что.
Тетка лежала в постели и мерно дышала — спала, а Маруся переворачивалась с боку на бок. Совсем пропал сон.
«Разве есть за что хвалить?»
…Как-то еще ранней весной постучался к ним в дом незнакомый парень с посиневшим от холода и черным от пыли маленьким ребенком на руках.
— Где тетка Фрузя? — спросил он Марусю, сурово взглянув на нее.
— На работе.
— Возьми этого ребенка и отдай ей. Да только смотри, ворона, если что случится…
Потом окинул ее взглядом, будто видит впервые, да так странно, что ей не по себе стало.
— Ты откуда здесь объявилась, такая черная? — спросил погодя. — Как зовут?
— Маруся… — Хотела сказать, что ее недавно, полуживую, принесли так же, как он сейчас этого ребенка, но не решилась. — В ремесленном учусь.
