— Вы про то директора нашего поспрошайте, Павел Иванович, — посоветовал Федор Терентьевич. — Он приказ подписал, ему, должно, виднее. Да еще у начальства у московского спросите, что порядки по премиям устанавливает.
— У москвичей что прикажете спрашивать? — опять вмешался очкастый.
— Они, вишь ты, главбуху премию прямо в Москве выписывают, — объяснил Федор Терентьевич. — А он, главбух-то, вроде меня: технику новую тож не сочиняет. Положено так сверху, чтобы десять процентов от премии тем людям давать, которые делу способствуют. Ежели у ученых комнаты не прибирать, так они новую технику ни в жизнь не выдумают. Вот потому каждая, считай, уборщица наша те премии получает. Какая десятку, а какая и тридцатку. А я им всем начальник!
— Логично рассуждаете, Федор Терентьевич, очень логично, — нервно сказал вальяжный. — А Ястребов у вас, извините, этих денег в долг не просил? А когда брал, то отдавал?
— Не брал, Павел Иванович, ни разу в долг не брал, елки-моталки!
— Вы, между прочим, не выражайтесь! — резко повысил голос очкастый. — Вы держитесь в рамочках!
— В каких таких рамочках? — громко спросил Федор Терентьевич. — Что-то не пойму, об что речь.
— Советую вам вести себя прилично и выбирать выражения, — отчеканил очкастый.
— А чего я такого сказал?
— Сами знаете, я ваших слов повторять не намерен, — ответил очкастый и сунул нос в свою писанину.
— Ну-ну, друзья, не будем отвлекаться, — миролюбиво сказал вальяжный. — Лучше расскажите нам, дорогой Федор Терентьевич, как и куда вы тратите ваши премии. Ведь с такой превосходной памятью для вас это, так сказать, пара пустяков?
— Про то, как я свои деньги трачу, я отчет дам только прокурору, Павел Иванович! — Глаза Федора Терентьевича против воли прищурились. — Я человек маленький, но в своем праве куда хочу их подевать, и делу конец, елки-моталки!
— Согласен с вами, Федор Терентьевич, согласен, — замахал руками вальяжный. — Я только так спросил вас, из чистого любопытства. Нам тут отдельные товарищи подсказали, что дирекция часто устраивает пьянки и закоперщиком у них выступает Ястребов. Что вам об этом известно?
«Ну и народ, — подумал Федор Терентьевич, — сами ни уха ни рыла не знают, а вопросы дурацкие задают! Да Пятый водки в рот не берет, никак, лет пять или шесть, с той поры, как пытался лечить язву свою медом на спирту. Про это в институте, считай, каждая собака знает!»
— Про то не слыхал, но думаю, что брехня.
— Тогда у меня последний вопрос: что за человек Семен Иванович Дятлов — водитель автомашины Ястребова? Можно ему доверять?
