— Что за безобразие! — начали ворчать стоявшие рядом люди. — Сколько можно ждать?
— Зря они нервничают! — В агатовых глазах Гурама забегали веселые искорки. — Если тратить нервные клетки на пустяки, то, клянусь хлебом, раньше времени окажешься в раю.
Когда они наконец получили ее чемодан и вышли из здания аэровокзала, Гурам подвел ее к темно-красной машине «Жигули-2106», подле которой стояла небольшая группа людей.
— Дорогая Танечка, познакомься с моими друзьями, — напевно произнес Гурам. — Эту достойную супружескую пару зовут Тина и Тенгиз, а одинокий покамест юноша с горящим взором носит благородное имя Ираклий!
Тина — сухощавая брюнетка с преждевременно поблекшим, изможденным лицом, и ее муж — угловатый и застенчивый человек лет сорока, понравились Тане с первого взгляда, а вот людям типа Ираклия она, мягко выражаясь, не слишком симпатизировала. Он был примерно ее возраста, стройный, как тростинка, русоволосый парень с близко посаженными маслянистыми глазами, вполне откровенно раздевшими ее догола.
Таня села в машину Гурама, Ираклий посадил в свою Тину с Тенгизом, и они стартовали. У перекрестка с шоссе Сочи — Сухуми ехавший впереди Ираклий почему-то повернул не на север, а на юг.
— Куда мы едем, Гурами? — Таня нежно притронулась к загорелой руке, уверенно переключавшей кулису.
— Сюрприз, моя девочка! — Гурам подмигнул. — Совсем маленький гастрономический сюрпризик!
После того, как они миновали мост через Псоу и оказались на территории Грузии, Гурам вслед за Ираклием свернул в сторону пляжа и остановился у небольшого каменного здания, где, к вящему удивлению Тани, находился уютный ресторан. Она привыкла к тому, что все рестораны так или иначе снабжены рекламой, зачастую кричащей и изрядно безвкусной, а здесь не было даже элементарной вывески. Гурам несколько раз нетерпеливо просигналил и начал сдвигать брови над переносицей, что служило признаком растущего недовольства, прежде чем к ним вышел лысый старик в тапках на босу ногу и в белой куртке не первой свежести, откуда в полном смысле слова выпирало наружу необъятное, устрашающих размеров брюхо. Между Гурамом и стариком завязался оживленный и, по-видимому, отнюдь не дружелюбный разговор на грузинском языке, перемежавшийся обоюдной жестикуляцией и выкриками, но стоило Тане испуганно прижаться к плечу Гурама, как вихрь страстей мигом сменился штилем, а старик лукаво усмехнулся и кивнул головой в направлении лестницы. Мужчины, как по команде, вылезли из машин и пошли за стариком, а Тина повела Таню мыть руки.
