— Есть? — с надеждой выкрикнул паренек.
— Сидит, — вполголоса ответил Тихий и начал осторожно выбирать леску.
Прошло, наверное, не меньше трех минут, пока они увидели красивого двухкилограммового судака с крючком, торчавшим в верхней губе.
Тихий подтянул его к лодке и с дрожью в голосе спросил:
— Что будем делать?
Багра у них не было, единственный подсачек взял с собой Гриша Камышников, а просто так тяжелого судака не возьмешь, это всякий знает.
— Тащи! — Глаза у паренька округлились от непомерного рыбацкого азарта.
— Сорвется! — засомневался Тихий, сосредоточенно глядя в воду.
— Дай я!
— Какая разница?
— Не может быть! Тащи!
Тихий привстал на колено и дернул леску вверх; рыбина на мгновение словно повисла в воздухе, стукнулась о резиновый бортик лодки, сорвалась с крючка и ушла в глубину, сверкнув белесоватым брюхом и подняв фонтанчик холодных брызг.
Когда брызги рассеялись, Тихий увидел участкового уполномоченного, старшего лейтенанта милиции Новосельцева, сидевшего на табуретке в его комнате на Колокольниковом.
— Как вы намереваетесь жить дальше, гражданин Голубков? — вежливо спросил Новосельцев.
— Точно так же, как жил раньше, — не менее вежливо ответил Тихий. Они были давно знакомы и отчасти симпатизировали друг другу. — А как бы вы хотели?
— Георгий Александрович, вам не стыдно? — Рыжеватый Новосельцев потер кончик курносого носа и осуждающе посмотрел на Тихого. — Неглупый человек, а ведете себя…
Тихий встрепенулся.
— Почему мне должно быть стыдно? Я не тунеядец и не веду паразитического образа жизни, а ем свой хлеб и никому ни копейки не должен.
— Все это верно, — нехотя признал Новосельцев. — Сколько времени вы нигде не работаете? Уже месяца три?
— Не три, а только два с половиной, — поправил Тихий. — А почему это вас интересует, Константин Дмитриевич? В чем корень? Я знаю законы и могу сидеть дома еще полтора месяца.
— Опять на вас заявление поступило, — хмурясь, объяснил Новосельцев.
— От кого? — живо осведомился Тихий.
— Без подписи.
— Барухинской работы? Словам тесно, а мыслям просторно?
— Похоже на то.
— Что за людишки! — с досадой воскликнул Тихий. — Откуда только берутся такие подлецы?
— Давайте лучше поговорим о вас, Георгий Александрович, — предложил Новосельцев. — Ненормальный у вас образ жизни, какой-то противоестественный.
— Хвалиться мне, разумеется, нечем, — подтвердил Тихий. — Однако в моем образе жизни нет ровным счетом ничего противоестественного. От каждого по способности, каждому по труду. Не так ли, уважаемый Константин Дмитриевич?
