438 дней в море. Удивительная история о победе человека над стихией | страница 29



Пока Альваренга медленно вел лодку к берегу, Кордоба все больше падал духом. По мере того как ухудшалась погода, его уверенность иссякала. Временами он прекращал работу, бросал ведро и хватался обеими руками за борт, содрогаясь от рвотных спазмов и жалобно хныча. «Я, — говорил он, — подписался всего лишь на роль напарника за пятьдесят долларов — честная плата за два дня труда». Он мог убивать, потрошить и складывать рыбу в кофр хоть весь день, если было нужно. Он мог работать по двенадцать часов кряду, не жалуясь и не хныча. Он был сильный и большой парень. Но он не ожидал, что дорога домой превратится в такое изнуряющее путешествие. Он был уверен, что их утлое суденышко разобьется, что они в конечном счете окажутся в воде, а акулы завершат дело. Он начал выкрикивать свои опасения вслух, в особенности упирая на возможность быть съеденными морскими хищниками. Тем более что их треугольные плавники то и дело выныривали из воды у лодки, когда они снимали добычу с крючков и кидали ее в кофр. Оба рыбака боялись, что, если лодка перевернется, жить им останется ровно столько, чтобы понять, кого сожрут первым.

При редких вспышках молнии можно было убедиться в справедливости этих предсказаний. Однако Альваренга мало что замечал в течение этих миллисекунд, так как его глаза все время заливало соленой водой, а с неба по-прежнему не падало ни капли дождя. До канистры пресной воды, чтобы промыть их, возможности добраться не было. По мере того как все новые порции воды попадали ему на лицо, глаза стали опухать, а острота зрения снижалась.

Без сигнальных огней и даже фонарика Альваренга не просто вел лодку вслепую, а полагался исключительно на свой инстинкт. Перекаты воды под сиденьем казались хаотичными, но у плеска волн был определенный порядок, свой ритм, своя система. Они будто бы подавали сигнал, словно выстукивая азбукой Морзе некое послание. Альваренга должен был подобрать ключ для расшифровки этого послания, понять, что говорят ему волны. Опытные мореходы из Полинезии учат этому искусству своих малолетних детей. Они заставляют их ложиться в воду и дрейфовать на спине день за днем, многие месяцы. Таким образом они учатся понимать ритм океана и раскодировать информацию, заключенную в каждой волне. Полинезийские гребцы каноэ таким образом могут читать волны как книгу и понимать рисунок преломленных, наложенных друг на друга волн, который может сказать о том, что в сотнях миль от их лодки лежит земля. Это жизненно важное искусство для тех, кто ежедневно бороздит просторы Тихого океана, где острова попадаются нечасто на огромных пространствах воды и разбросаны по ней, как зернышки риса в большом бассейне. Альваренга никогда не отзывался о своих навигационных навыках как о чем-то в высшей степени необыкновенном или уникальном. Мореходный талант был вшит в его мозг, и он считал его просто чутьем.