Лес. Запахи. Звуки. Сила и мощь. Как-то очень уж резко закончились скальные образования. Вот только под ногами были камни, и через мгновение нога ступает по мягкой, толстой опавшей хвое. Деревья, очень похожие на наши земные сосны, мощными высокими стволами подпирали небо. Могучий и явно очень древний лес предстал перед нами во всей красе. Спуская Ангела на землю, я раздумывала о том, как сделать так, чтобы при знакомстве с моими обликами он не испугался. Как? Долго раздумывать мне не пришлось. Резкий запах самца буквально ударил в нос, раздражая, волнуя, тревожа. А он не скрывался, не стал заходить с подветренной стороны, нет. Он, рисуясь, уверенной поступью вышел нам навстречу, беззвучно оскаливая клыки. Великолепный зверь, я не могу не признать этого, без сомнения, рассматривал нас как свою законную добычу. Огромный, выше моей рыськи в холке ладони на три-четыре, с густой черной шерстью, мощной грудной клеткой, крупной лобастой головой и звериной яростью в желтых глазах. Без сомнения, хозяин леса. А тут мы!
Оборот прошел быстро, и вот уже в виде рыси я стою, закрывая собой моего мальчика, выгнув спину, встопорщив шерсть, оскалив клыки. Мое появление ошеломило не только Ангела, чье сердечко неистово билось у меня за спиной, но и приготовившегося к нападению кота. Передумав нападать, зверь принюхался и, с недоверием глядя на меня, принялся обходить нас по кругу. Мне приходилось двигаться тоже. Я старалась встать так, чтобы мое тело обязательно прикрывало малыша. Но ни мое грозное рычание, ни защитная стойка не смогли остановить этого сильного зверя.
С каждым витком он приближался к нам, и если на меня он уже поглядывал с явным интересом, видимо распознав во мне самку, то ребенок вызывал у него явно гастрономический интерес. Вот только мое вызывающее поведение ему не нравилось. Его грозное порыкивание и яростно бивший по бокам хвост очень ясно говорили об этом. Если бы я продолжала стоять на месте, то его молниеносный удар лапой просто снес бы меня далеко в сторону, не причинив большого вреда, но я не стояла. Я бросилась. Поднырнув под его лапу, попыталась вцепиться в его горло, но… Он был слишком сильным для меня, слишком быстрым и очень опытным. Рычащий меховой клубок покатился в сторону, и это было единственное, что я могла сделать для мальчика, ибо этот уверенный в своем праве и своих силах кошак играл со мною.
Я пыталась убить его. Правда пыталась… А он пытался заставить меня подчиниться. Ни у него, ни у меня ничего не получалось, и если я начала уставать, то зверь начинал злиться. Его клыки и когти стали оставлять на моей шкуре рваные раны, ноздри трепетали, вдыхая запах крови. Из-за своего нежелания подчиняться я, видимо, перешла в разряд добычи и за меня взялись всерьез. Нет, я тоже смогла нанести ему несколько довольно серьезных ран, но они не шли ни в какое сравнение с ранами, какие получила сама. Голова кружилась. Лапы начинали дрожать от слабости, и мысли о смерти замелькали в моей глупой голове. Почему глупой? Потому что, только услышав, как Ангел отчаянно кричит «мама!», я вспомнила, что могу становиться не только рысью.
