Прийти в себя меня заставил ребенок, находящийся рядом. Он не произносил ни слова, только поскуливал, как щенок, и это отчего-то очень сильно тревожило мою душу. Сосредоточившись, я все-таки смогла открыть глаза. Плакал мой Ангел, и плакал он, прижимаясь к моему распростертому на полу клетки телу. Сидевшая рядом с ним Ласка осторожно гладила его по спине и пыталась утешить:
— Ну что ты, маленький… Она дышит. Устала просто. Сейчас отдохнет, поспит, и все будет хорошо. Не плачь.
И тут она заметила, что я открыла глаза, и, конечно, незамедлительно привлекла к этому факту внимание малыша:
— Вот, смотри, проснулась! Сейчас мы поможем ей сесть. Помогай мне. Вдвоем у нас это лучше получится.
Она крепко обхватила меня своими сильными руками, привыкшими носить тяжелые подносы в таверне, и попыталась посадить. Маленькие ручки еще всхлипывающего ребенка старательно ей помогали, а затем… Затем меня не только посадили, но и напоили. Силы наполняли меня, как воды стремительный горный ручей после сильного дождя, но я не спешила это показывать, чувствуя какое-то непонятное напряжение, буквально разлитое вокруг меня. Объяснения пришли со стороны Рады:
— Вот видишь, Марика, девочка пришла в себя. А ты утверждала, что она уже умерла и оставлять ей воду глупо! А зачем жадничать? Шторм закончился. Корабль ищет возможность пристать к берегу. Найдут воду, наберут запас. Всех напоят и, может быть, накормят. Мы выживем. Моему сыночку уже лучше. Мало ребятишек пережило весь этот кошмар, но наши живы. Боги помогут! Они милосердны. Нужно верить!
В ответ на ее слова послышалось злобное шипение:
— Дуры глупые… Ее боги пожалели. Хотели к себе забрать. Нет же… Вы у нас добрые, поили ее. Последние капли воды ей отдали. Ну, умерла бы она, потом пащенок ее и что? Отмучились бы уже. Что их, да и нас, дальше ждет? Вы думали? Молодая, красивая, нетронутая… А пацана? Вон смазливый какой! Превратят в игрушку для похотливых стариков, и что дальше? Нет, смерть приносит облегчение, а в нашем случае еще и свободу. Умереть, убивая себя, грех, но если забирают боги… Им противиться нельзя!
— А мне кажется, — заспорила с ней Ласка, — ты просто пожалела им воды, вот и все. И все рассуждения о воле богов просто оправдания твоей жадности.
