Обоняние, слух и наконец-то зрение… Оно восстановилось, и я сумела рассмотреть почти в полной темноте ряды клеток, буквально набитых людьми. Места там хватало только для того, чтобы сесть и вытянуть ноги, причем клетки с женщинами были отделены от клеток с мужчинами теми, где содержали детей. Тяжелый запах множества немытых тел и людских испражнений заставлял глаза слезиться. Ко всему этому прибавлялось еще одно неудобство: мужчины были скованы по рукам и ногам, женщинам сковали только руки и только дети были освобождены от ношения тяжелых, скованных между собой цепью наручей. Заключенные? Преступники? Рабы? Ответа на этот вопрос я не знала, но зато прекрасно поняла, что нахожусь в одной из таких клеток в компании всего трех женщин и двигаюсь навстречу судьбе вместе со всеми этими несчастными. При этом воздух, так необходимый всем, поступает через два небольших люка, расположенных в разных концах трюма. Они, конечно, открыты, но это не спасает положения. Дышать но-прежнему тяжело, и из-за этого меньше чем через сутки люди начнут болеть. Сначала самые слабые, дети, затем женщины и под конец мужчины. Надеюсь, наш путь будет недолгим, иначе наши перевозчики окажутся в минусе, потому как товар придет в негодность.
И все из-за чего? Из-за того, что высокородную заразу, Двардского, кто-то разозлил, и вот я опять в дерьме по самые уши! И самое главное, опять при его непосредственном участии. Я нашла в себе силы пошевелиться и застыла, обратив внимание на загремевшие по полу средневековые наручники. На несколько долгих минут мой мозг просто отключился только потому, что эти железки были надеты на руки. На руки!
Темнота не помешала мне в конце концов понять, что у меня получилось… Наконец получилось! Я — человек! Да, на мне магические оковы, призванные блокировать магию, но мои руки… Они — есть! Тонкие запястья, длинные пальцы, бледная кожа, аккуратные ногти… Да! Все плохое отступило на задний план. Чувство восторга охватило меня, и ему не могли помешать ни грязные тряпки, бывшие когда-то розовым платьем Ланьюшки, ни грязные босые ноги, ни вонь, стоящая в трюме увозившего меня в неизвестность корабля, ни три свернувшихся в клубок женщины, забывшиеся в тяжелой дреме. Ничего…
Я счастлива!
Ощупывая себя и разглядывая все, что было доступно моему взгляду, я сумела понять, что принадлежу к женскому полу. Слава богам! Рост мой не превышает метра шестидесяти, и это наследие Ланьи, но вот только тело мое полнотой вовсе не отличается. Напротив, оно худое, жилистое, с прекрасно натренированными мышцами. Рассвета я ждала как чуда, потому что больше всего на свете мне в данный момент хотелось узнать, как я выгляжу.
