На следующий день у меня был выходной. Я занимаюсь спортом в фитнес-центре недалеко от дома. В воскресенье, ближе к обеду, я пошёл на тренировку. Возвращаясь после неё (я уже писал вам), услышал крики о помощи. На стройке на меня напали. Это был один человек. Так может бить только очень хорошо подготовленный боец. Я пытался сопротивляться… Он сделал удушающий… я несколько раз на секунды терял сознание, но он не убивал меня. Это потом я понял… Он спросил фамилию напарника, я сказал: «Тищук». Он сказал, что его нет дома, и спросил, где он. Я знал, что Тищук и Иванченко собирались на рыбалку на озеро у посёлка Чёрные Воды и сказал ему об этом. Я был с ними как-то, но они не рыбу ловят, а водку пьют. Потом я почувствовал удар по затылку и потерял сознание.
Теперь я понимаю, что Тищук и Иванченко меня обманули. Они изнасиловали Еремееву, и за это нам мстят. Свою вину признаю полностью и прошу о снисхождении. Дата. Подпись».
Чуть ниже была приписка от доктора: «Первоисточник под замком, фото текста из телефона удалил».
Несколько секунд в кабинете была тишина. Личный состав отдела переваривал услышанное. Было одновременно и гадко, и муторно от этого «чистосердечного признания». Признания большого физически сильного молодого человека со скудным, ничтожно крохотным мозгом.
— Мне его не жалко, — в гробовой тишине тихо сказала Светлана. — Таким размножаться нельзя.
— И мне, — глухо прошептал Дроздов, громким щелчком загоняя обойму в свой «Макаров».
— Понимаете, да? Только он мог сказать: «Нет!» И всё сразу бы изменилось, — сказал я.
— И все остались бы живы, — понял меня Шароев.
План операции по задержанию курсанта Еремеева С.Г. я продумал прошедшей ночью. А чем ещё должен заниматься одинокий майор, девушка которого, видишь ли, не высыпается? Брать старшего сержанта нужно прямо во время лекции. Да. Не тогда, когда он в коридоре учебного заведения вместе с сотнями таких же курсантов идёт в другую аудиторию, а именно… И брать своими силами. Опыт подобных операций у нас с Дроздом богатый и в большинстве своём позитивный. А в ограниченном пространстве кабинета перевес сил будет на нашей стороне.
— Андрей Васильевич, а спецгруппу СОБРа вы уже согласовали? — перебил мои стройные мысли капитан Шароев, вынимая из сейфа бронежилет.
— Зачем? Как ты себе это представляешь, Шароев? В Академию МВД, можно сказать, в альма-матер… мать её… врывается спецподразделение СОБР! И, опустив на касках забрала, шуруют гуськом, целясь во всё, что движется, по коридорам заведения… А старший орёт благим матом на профессуру и курсантов МВД: «Всем мордой в пол, твари!» Так, что ли? А бронежилет тебе зачем, Магомедыч? Ты думаешь, курсант Еремеев на лекции с большой ходит? Сработаем тихо и интеллигентно. А СОБР… СОБР будет участвовать в задержании в обязательном порядке. На последнем этапе. Да, Дрозд? — поинтересовался я мнением Ивана.
