Стоящая рядом молоденькая прыщавая медсестра поправила очки и тоже с интересом посмотрела на мой пах.
— Ты ж мне сам говорил, что там костей нет, — понизив голос, спросил я эскулапа.
— Не о том думаешь, Ахметдзянова, — показав медсестре толстым пальцем на её место, сказал Миша. — Таз его мне не нравится.
— Чем били, не анализировал?
— Это пускай ваши эксперты анализируют. Его не били, Андрей, его убивали, — мрачно ответил хирург, доставая из отворота шапочки сигарету. — Убивали грамотно, профессионально и не спеша. Давали возможность прочувствовать боль, не теряя сознания, так сказать. Не думаю, что это была толпа. Но… что-то или кто-то помешал закончить дело.
— Откуда такие выводы? — поинтересовался я, хотя не доверять опытному костоправу причин не было.
— А посуди сам. Была бы толпа, били бы беспорядочно, много, чем попало и кто куда попадёт. А тут ударов было несколько. Максимум четыре. И один очень травмоопасный бросок. Бросали спиной на угол плиты перекрытия или на какой-то строительный блок. Выверено, точно бросали. Отсюда компрессионный перелом позвоночника, травма таза и открытый перелом лучевой кости левой руки. А удары были в район сердца (отсюда трещины в рёбрах), в район печени и солнечного сплетения. Хотя… эти удары были так… чтобы клиент сначала помучился. Ну а «вишенка на торте» — точный и выверенный удар в район основания черепа. Именно этот удар должен был поставить жирную точку в конце молодой жизни этого качка.
— Какого качка? Ты о ком, Иваныч? — не понял я красноречивого эскулапа.
— Как о ком? О Старикове я, если именно он тебя интересует. Видно, что парень давно и профессионально занимается бодибилдингом. Мощный мужик, с довольно приличным мышечным корсетом. Вот он Старикова и спас, — уверенно ответил Михаил Иванович. — Ну, пошли, покажу тебе гибрид мышц и гипса. Только недолго, Васильич.
— Слушай, а били-то чем? Арматурой, битой…
— Не поверишь… Старикова убивал боец. Руками, ногами… — неожиданно объявил Михаил Иванович.
* * *
В небольшой палате стояли две кровати, оборудованные какими-то колёсиками, рычагами и тросиками, похожие на инквизиторские приспособления для пыток еретиков. На одной полусидя страдал подвешенный на противовесах и трубках, идущих от него и к нему, наш лейтенант Стариков. Рядом на соседней кровати сидел молодой пацан с загипсованной ногой от кончиков пальцев по самое не хочу и, мусоля во рту ручку, разгадывал кроссворд. Я, со свойственной мне врождённой учтивостью, попросил:
