— Если Гейдрих возьмет верх и станет новым рейхсфюрером, то, скорее всего, так и будет, — согласился Раух. — Но очень надеюсь, ему этого не позволят. Партия против него собирается солидная. Это и промышленники, и дипломатический корпус. Все, у кого еще остаются связи с Западом и им надо сохранить лицо. Да и внутри СД тоже найдутся не последние фигуры. Тот же Мюллер. Хотя и пытается усидеть на двух стульях. Но рано или поздно выбирать придется. Не говоря о самом рейхсфюрере. Гиммлер тоже не собирается уходить на пенсию в ближайшее время. Если говорить прямо, для него отставка — это смерть. От него просто избавятся. На следующий же день. Ампула в рот — и готово. Чтобы не было альтернативы. Так что предстоит борьба не на жизнь, а на смерть. На полном серьезе.
Машина подъехала к воронке на шоссе, оставленной снарядом Штефана. Олендорф и его подручные уже покинули место проведения операции, оставив водителя и несколько солдат охранения, которые тоскливо наблюдали, как тягач дорожной полиции вытягивает из кювета опрокинутую бронемашину. Тут же, неподалеку, кучками собрались полицаи. Покуривая, перебрасывались комментариями. Вдруг несколько пуль царапнуло крышу машины. Полицаи бросились врассыпную. Раух прибавил газ. «Мерседес» буквально пролетел над краем воронки, чудом не задев ее колесом. В заднее стекло Маренн видела, как люди Олендорфа, спрятавшись за брошенный броневик, поливают автоматным огнем кусты на противоположной стороне. Но оттуда им никто не отвечает, видимо, дожидаясь другого удобного случая, чтобы застать врасплох.
— У Олендорфа точно есть повод, чтобы ретироваться, — насмешливо заметил Раух. «Мерседес» свернул на дорогу, ведущую к госпиталю, и место столкновения исчезло из вида. — Будет писать жалобы на вермахт, что, мол, не обеспечили безопасность. Как работать с мирным контингентом, когда с вооруженным еще не все завершено.
— Гейдрих заставит его прочесать лес, — предположила Маренн.
— Вряд ли, — усомнился Фриц. — Для этого у него ничего нет. Ни достаточно вооружения, ни людей, ни боевого опыта. Это же мастера расправляться с теми, кто не окажет сопротивления, с женщинами, стариками. Зачистку леса свалят на вермахт, мол, подготовьте условия. Но те заниматься не станут. Сейчас все рвутся вперед, занимать как можно больше территории, успеть первыми. Мечтают о наградах и миллионах рейхсмарок, которые фюрер обещал в случае успеха. А тем более этот санаторий. Не скажу, что Гейдрих забудет, как его остановили здесь. Но отыграется на чем-нибудь ином. В других обстоятельствах и по другому поводу. Конечно, он всего этого так не спустит.
