— Хорошо, — согласился Раух. — Спасибо.
Они съехали с забитой машинами трассы и по обочине добрались до поворота на проселочную дорогу. Уже начало светать. Ехали медленно. Машину то и дело подбрасывало на колдобинах. Часто попадались большие воронки, и приходилось выходить, чтобы посмотреть, как их объехать. И Маренн, и Фриц молчали. Только одна мысль тревожила обоих: доедем или придется бросать машину и идти пешком? А это время, время… Которого в обрез. Только когда лес поредел и впереди замаячил выезд на большую поляну, Маренн спросила Рауха:
— Как ты думаешь, бронемашину подорвали большевики, с которыми мы столкнулись у сторожки?
— Может, они, а может быть, и нет. — Фриц пожал плечами, на лбу под козырьком фуражки поблескивали капельки пота. — Окружили довольно крупную группировку, так что в тылах осталось много небольших отрядов.
— Герр гауптштурмфюрер, — мотоциклист остановился и подбежал к машине, — теперь — прямо по полю. Вон, видите, танки и орудия на тягачах зачехленные, там расположение «Лейбштандарта». Они прикроют, если что. А мне надо возвращаться: там, на шоссе, работы много.
— Да, благодарю вас, шарфюрер. — Маренн наклонилась вперед. — Возвращайтесь.
— Хайль Гитлер!
Отсалютовав, мотоциклист вскочил на блестящий одноцилиндровый арди и, развернувшись, умчался. Раух включил мотор. «Мерседес» двинулся по широкому пшеничному полю, на котором повсюду были видны следы недавнего сражения.
— Это здесь Штефан нашел Альму, — проговорила Маренн негромко. — Здесь погибли товарищи той девушки, которую прячут лесник и его жена. Трупы убрали, но не все. Даже наши еще лежат. Видимо, похоронная команда не справляется в сроки. Посмотри, какое месиво. И люди, и собаки, все вместе.
— А большевики, я вижу, с охотничьими ножами и штыками. Шли в штыковую?
— Как сказала та девушка, Варя, у них закончились патроны. Вообще. Просто голыми руками приказали оборонять штаб. Потому и пустили собак. Это пограничники, с ними были патрульные собаки. Много.
— Я вижу.
Оба замолчали. Машина подъехала к постам «Лейбштандарта», выставленным на окраине Легедзино. К Зеппу Дитриху провели беспрепятственно. Но идти пришлось пешком, оставив машину на въезде. Все улицы были забиты бронетехникой.
Штаб Дитриха занимал бывшее здание поселкового совета в центре деревни. Деревня походила на взбудораженный улей. Улицы перегорожены бронетранспортерами и танками, повсюду снуют солдаты и офицеры, слышатся команды. От работы нескольких десятков моторов одновременно закладывало уши. В воздухе стоял терпкий запах горючего. Все говорило о том, что «Лейбштандарт» готовился покинуть деревню.
