Спустя неделю после заключения конвенции Миних с конвоем из шестисот всадников прибыл в Яссы. Город показался ему весьма укреплённым. Невысокую стену усиливали мощные угловые башни и залитый водой ров, а к единственным городским воротам вёл очень длинный мост, прикрытый со стороны въезда отдельно стоявшим барбаканом. За стеной были видны черепичные кровли больших каменных зданий, среди которых выделялись православный собор, отличающийся высокой колокольней, и круглая башня дворца господаря с ярким штандартом на шпиле.
Ещё за две версты от города фельдмаршала торжественно встречало всё духовенство, совет господаря и дворянство. Первым делом Миниху было сообщено, что господарь скрылся неведомо куда, а затем митрополит, облачённый в церковные ризы, с крестом в руке, дал благословение фельдмаршалу и всему православному воинству. После этого он выступил с краткой речью, в которой изъяснил, сколь радостно они подвергаются достославному скипетру императрицы Анны Иоанновны, препоручая себя со всеми единоземцами под покровительство государыни.
В ответном слове фельдмаршал Миних удостоверил встречающих в удовлетворении их просьбы лишь на условиях верности и послушного поведения. Выслушав столь обнадёживающее заверение, митрополит вкупе с прочими верхами сопроводили Миниха к городским воротам, где при их въезде была произведена пушечная пальба, известившая всех горожан о прибытии фельдмаршала. Далее под беспрерывную музыку кавалькада, встреченная радостными восклицаниями многочисленного народа, проследовала к дворцу сбежавшего господаря.
Там Миниха уже дожидался князь Кантемир, вступивший в Яссы со своим отрядом драгун, гусар и валахов несколько ранее. Любезно распрощавшись со встретившей его делегацией, фельдмаршал немедля проследовал в личные апартаменты господаря и, вызвав туда же Кантемира, велел:
– Докладывай.
Скромно умолчав о своём визите в поместье гетмана, князь начал:
– Единого турецкого либо татарского войска вблизи Ясс нет. После разгрома, учинённого нами сераскиру, по округе рыщут ещё оставшиеся неприятельские отряды, занятые грабежом.
Про грабёж, действительно чинимый турецкими мародёрами, Кантемир, всё же опасавшийся гнева Миниха за свои самочинные действия, упомянул специально. Это сообщение князя в какой-то мере объясняло, почему встреченные сразу за Прутом турки, удивив этим фельдмаршала, так быстро ретировались, и потому, немного поразмыслив, Миних спросил:
