– Мудрецы! – Михаил Илларионович даже заскучал, думая сразу об Ахмед-паше и петербургских вельможах. Твердостью решили устрашить султана. Это когда султан почитает победой отступление русских за Дунай. Это когда французы обещают Порте возвратить Крым и всю Тавриду.
– Господи, благодарю Тебя за милость Твою! – Михаил Илларионович был доволен, ибо в Петербурге довольны его переговорами: вынудил покинуть Бухарест посла Абдул-Хамид-эфенди. Посол в который раз отправился в Стамбул за инструкциями…
– Красный лепесток пиона,
Ты, что из цветов рожденный… —
пела Гуниани.
Глаза у девочки черные, но ведь и впрямь алмазы. Личико совершенное, розовоперстая, до пяточек – совершенство. Нечаянное подобие Евы – Божьего Творенья. И это детство! В улыбках, в искренней радости. И эта невообразимая для столь юной особы женская мудрость.
Для нее, для отроковицы, русский генерал: не мерзкий искалеченный старец, но великий чужеземец, пришедший сразиться с драконом, дабы освободить ее народ из плена. Невероятно! Она любит шрамы своего героя!
Михаил Илларионович быстро написал: «Принося Вам, милостивый государь, искреннейшую мою благодарность за все доверенные сообщения Ваши и рассуждения относительно до положения дел наших с Портою, в депеше той заключающиеся, с истинным удовольствием представляю Вам в другом отношении моем по предмету свидания моего с турецким чиновником, от визиря ко мне присланным, извещение о событии предположения Вашего сиятельства на счет: предложений Порты, скорое воспоследование коих не могло скрыться от проницательного ума Вашего. С отличным высокопочитанием и таковою же преданностию имею честь пребыть Вашего сиятельства, милостивого государя всепокорнейший слуга Михайло Го-Кутузов».
Прочитал, подавляя смешок. Ишь как! Льстительно, да без фальши, о деле туманно, ибо это большой секрет: Россия мира желает. А средство к его достижению одно-единственное. Приготовления, невидимые не токмо туркам, но и своим, идут постоянно. Уже приспела пора изготовить для переправы суда и лодки. Тут скрытность особливо драгоценна.
Победа, когда она будто снег на голову, даже для своих – искусство величайшее. Строительство подобной победы, а сие именно строительство – дело воистину полководческое. Ее надобно представить миру в таком обличьи, словно обязана она одной отваге.
Подобное заблуждение солдату не в укор. Солдат идет под картечь, под пули, сабли, победы на его плечах выношены. Он и должен быть горд самим собою, а народ, родивший солдата, пусть почитает себя счастливцем и богатырем. Все сие – истина. Видимая часть истины.
