Увы, все опасения Марфы сбылись, и даже с избытком. Могущественный тесть Яков Короб в один день превратился из союзника Борецких в их злейшего врага и даже потребовал вернуть приданое, данное им за дочерью. Все, чего могла добиться Марфа, это оставить себе малолетнего внука.
Скандал в семье Борецких породил в городе новую лавину слухов и сплетен. Что ж это делается, православные? Посадник-то наш втихаря на католичке подженился. Да и сама Марфа туда же: говорят, на старости лет замуж собралась то ли за польского пана, то ли за князя Михаила Олельковича, то ли за самого короля Казимира. Ни стыда ни совести!
Двух недель не прошло, а настроение в городе сильно поменялось. Борецкие, а с ними и вся литовская партия сильно упали в глазах горожан. Подлила масла в огонь история с соловецким игуменом Зосимой, который пришел к Борецкой просить защиты от ее слуг, а она приказала его гнать со двора. Отчасти это было правдой, Марфа не сразу поняла, кто и о чем ее просит, а когда поняла, что совершила промах, самолично выдала Зосиме охранную грамоту, обласкала и призвала на пир. Но распространители слухов и тут не растерялись, шептались, будто было на пиру старцу видение: глядь-поглядь, а голов-то у Марфиных гостей нету! К чему бы это, а?
Но больнее всего для Марфы была утрата прежней сердечной близости с Дмитрием. Дни шли, а былые отношения матери и сына все никак не возвращались. И это мучило их обоих…
Тем временем новоизбранный архиепископ Новгородский и Псковский Феофил с трудом привыкал к своему новому положению. Шутка ли, вчерашний чернец в одночасье превратился в первого человека громадной республики. Отныне его словам будут внимать тысячи ушей, за каждым его поступком будут следить тысячи глаз.
Феофил не отличался сильным характером, да и большим умом не блистал. Обрушившееся на него тяжкое бремя власти на первых порах повергло его в растерянность. И то сказать: куда ни кинь, всюду клин. Москва грозит войной, паства расколота, псковичи норовят отложиться, владычные слуги косятся как на чужака.
На первом после своего избрания совете господ Феофил объявил, что будет во всем следовать заветам своего предшественника, новопреставленного Ионы. Сказать-то сказал, а только на деле все оказалось совсем непросто. Сразу пришлось делать выбор: куда ехать на поставление? Митрополитов в русских землях было два: Филипп в Москве и Григорий в Киеве и, выбирая одного, Феофил неизбежно навлекал на себя немилость другого. Но выбирать пришлось, и, поразмыслив, Феофил объявил, что поедет на поставление только в Москву и никуда более.
