Т е о. Помню.
Г е л ь м у т. Это была самая счастливая минута моей жизни. Я испытывал такое чувство… что нахожусь среди тех, которым доверена судьба Германии, кому фюрер оказал самую высокую честь… И когда мы повторяли слова клятвы, в душе моей было так светло и радостно, как никогда. В эту минуту я понял, что готов отдать свою жизнь фюреру. Оркестр заиграл марш, и я заплакал от счастья. Первый раз в жизни. Ты помнишь этот марш?
Возникают звуки марша.
Т е о. Помню.
Г е л ь м у т. Я смотрел на фюрера, и показалось, что и он смотрит на меня.
Т е о. Мы шли так, что трибуны стали аплодировать нам.
Музыка звучит все громче. Тео становится рядом с Гельмутом. Урсула и Рейнгольд присоединяются к ним. Последним становится Дитер.
Все поют:
Мы молодые волки,
Мы дети фюрера…
А н д р е й. Они сумасшедшие! (Кричит.) Сюда! Сю-да! На помощь! А… а… а!
Все замолчали.
(Кричит.) На помощь! Помогите!
Г е л ь м у т (вскидывает автомат). Замолчи, или я убью тебя!
Конец первой части
ПОДВАЛ.
А н д р е й сидит, прислонившись к парте. У р с у л а с автоматом в руках наблюдает за ним.
А н д р е й. Урсула!
Урсула не отвечает.
Урсула!
Урсула молчит.
Ты что, не слышишь меня?
У р с у л а. Нет.
А н д р е й. Послушай, Урсула.
У р с у л а. Не хочу. Замолчи.
А н д р е й. Там, наверху, раненые… Там мой друг Володя… Он спас мне жизнь, а я для него еще ничего не сделал… Он вытащил меня из воды, из ледяной воды, зимой. Снарядом пробило понтон, а он вытащил меня… Ты слышишь?
У р с у л а. Нет.
Входят Г е л ь м у т, Д и т е р, Т е о. Они приносят ящики со взрывчаткой, складывают их.
Г е л ь м у т. Я считаю, что бикфордов шнур надежнее.
Т е о. Ты можешь считать что угодно, но бикфордова шнура у нас нет.
Г е л ь м у т. А эта… твоя машинка… не сработает раньше времени?
Т е о. Часовой механизм обычно не подводит.
Гельмут, Дитер и Тео уходят.
КУРТ. ВООБРАЖАЕМЫЙ РАЗГОВОР
А н д р е й. Вот они, твои немцы, Курт…
К у р т. Да, Андрей, это мои немцы.
А н д р е й.
«Кто скачет, кто мчится под хладною мглой?
Ездок запоздалый, с ним сын молодой…»
Помнишь, ты думал о том, каким он станет, твой сын? Посмотри на них, Курт. Разве они люди?
К у р т. Люди, Андрей. Они заблуждаются, но они люди.
А н д р е й. В них нет ничего человеческого, если они могут… если они способны… Они таскают эти ящики, видишь? Ты понимаешь, зачем они их таскают?
К у р т. Да, понимаю.
А н д р е й. А я ничего не могу сделать… Они связали меня… Я кричал, но меня не слышат, тут такие стены… Их пятеро, кажется, они не похожи друг на друга, но все они… Ты посмотри на эту девчонку… она и автомат держать не умеет, но если я пошевельнусь, она выстрелит. Нет, Курт, они уже не люди.
