— Прости, прости.
Даже не смотря на парня, она ясно представляла его ставшим угодливым лицо, заискивающую улыбку и повторяющиеся поклоны, которые он совершал, торопливо пятясь по коридору. Она верно определила психотип засранца: трус, выбирающий себе в жертву тех, кто слабее. Королева будет полной дурой, если примет его ухаживания.
— Не ушиблась?
Мин Ен присел рядом на корточки. От звучавшей в его голосе заботы, Сунан захотелось взвыть, а когда это недоразумение с миллиардным состоянием и таким же самомнением дотронулось до ее плеча, не выдержала, вскочила, ощетинившись колючками злости. И замерла, оценивая диспозицию.
Дохлый кальмар! Корыто протухших кальмаров, засиженное мухами!
Десятки любопытных взглядов — представление собрало аншлаг. И полный крах плана по поддержанию образа Грязнушки! А ей так не хотелось прибегать к крайнему средству, но иного варианта четверка не оставила. Публичный поцелуй не смущал, жаль было парня, которого она подставит под увольнение.
Сноб тоже встал. Руки в карманах. На лице — легкое раздражение человека, которого только что лишили пары миллионов.
— Вижу, с тобой все в порядке.
Качнулся с пятки на носок и ушел, оставив ее хлопать ресницами, как последнюю дуру. Когда-нибудь, если доживет, сноб точно сведет ее с ума своей уникальной способностью разрушать планы. Заслать бы его к конкурентам, и можно делать ставки, сколько ему потребуется времени для развала их бизнеса.
Сунан опустилась на корточки, собирая книжки с тетрадями.
— Давай, помогу.
Рядом присел незнакомый парень. Кажется, из старшего класса. Первый раз кто-то проявил к ней участие в этой школе. Даже не будучи рядом, сноб продолжал влиять на ее жизнь. И это пугало больше, чем рассыпающийся образ Грязнушки.
Не так страшно, если прекратится травля. Настоящая Сунан вернется к учебе после каникул. Тогда и решит: дурить дальше или поумнеть. Гораздо больше дурной девчонки ее беспокоил сноб. От попыток просчитать его действия, у нее начинала болеть голова. А самое поганое — сноб, точно джин из бутылки, — появлялся там, где его быть не должно!
— Спасибо, — Сунан взяла собранные парнем книги и искренне улыбнулась. Парень замер, моргнул, недоверчиво посмотрел на нее, точно увидев впервые, а потом тихо проговорил:
— А ты не такая уж и странная, как о тебе говорят.
Его слова падали, точно комья земли на гроб, хороня столь тщательно поддерживаемый образ Грязнушки.
— Едешь в Европу?
Сунан вздрогнула, выныривая из похоронных мыслей.
