Марио еженедельно ездил в Барри и узнавал, как идут приготовления к отправке груза. Однажды утром он сообщил нам по телефону, что оружие, видимо, будет через несколько дней отправлено — сначала грузовиками в Геную, а затем его погрузят на корабль «Хедив Исмаил», водоизмещением в пять тысяч тонн. Я связался с Шаулем и потребовал разрешения напасть на грузовики по дороге из Барри в Геную. Если не удастся их захватить, мы их просто подорвем. Разрешение было получено. В тот же день в мастерской были изготовлены зажигательные бомбы и взрывные устройства замедленного действия. Все это мы уложили в тайник в автомобиле, и вечером я с нашим водителем Барухом отправился в Барри, чтобы на месте отработать порядок действий.
Я решил, что эту операцию мы проведем с минимумом участников. Кроме них, о происходящем никто не знал. В Барри я ежедневно встречался с итальянскими осведомителями и каждый раз получал другую информацию. Несколькими днями позже мы узнали, что итальянские власти не дают разрешения на сухопутную транспортировку груза в Геную. Теперь мы лишились возможности выбрать удобное место для захвата или в крайнем случае уничтожения оружия. Приходилось искать другие способы захватить его или подорвать.
Правительство Сирии, судя по всему, требовало от Мардам-бея, чтобы он отправил груз с одним из крупных судов, курсировавших на линии Генуя — Бейрут, и он начал прощупывать возможности отправить оружие морским путем в Мессину, где и погрузить его на крупное судно. Изменение в планах сирийца вернуло меня к моему первому плану. Я решил лично встретиться с Манарой, чтобы выяснить, как велико его влияние на Мардам-бея, и по возможности прийти с ним к определенному соглашению. На встрече присутствовали также Марио и д-р Росси. Разговаривая с нами откровенно и уверенно, Манара (получивший у нас кличку Лис) сказал, что оружие можно отвезти прямо в Израиль. Мы договорились, что он даст Мардам-бею корабль для перевозки груза из Барри в Мессину. Весь экипаж корабля, включая капитана, будет состоять из подобранных нами людей. За оказанную нам помощь Манара получит двадцать миллионов итальянских лир, а если корабль не будет ему возвращен, он получит еще пятнадцать миллионов. В качестве гарантии два конверта, один с двадцатью, другой с пятнадцатью миллионами, были вручены д-ру Росси, которому доверяли обе стороны. Мы скрепили наш уговор рукопожатием, и я вернулся в Рим.
Исраэль Розенбойм, потеряв терпение от длительного бездействия, попросил меня отпустить его. Как раз в это время в Рим прибыл Давид Бен-Хорин, столь же опытный в кораблевождении и хорошо владевший итальянским языком. Посовещавшись с Адой Серени и Иегудой Арази, я добился, чтобы его отдали в мое распоряжение, а Исраэль Розенбойм вернулся в «Моссад ле-Алия Бет».
