.
7 января 1946 г. Бах выступил перед Международным военным трибуналом. Его показания стали настоящей бомбой. Зелевский свидетельствовал, что задачей оперативных групп полиции безопасности и СД было уничтожение евреев, цыган и политических комиссаров. Части и соединения вермахта были во многом виновны в жестокой войне против партизан и населения, и такие приказы армии, как «О военной подсудности в районе “Барбаросса”», не позволяли предотвратить превышение войсками своих полномочий. Немецкие фельдмаршалы на Восточном фронте оказывали полную поддержку операциям СС в оперативном и тактическом тылу вермахта. Прокурор Тейлор, чья стратегия в ходе процесса строилась на развенчании мифа о непричастности германских вооруженных сил к политике геноцида, был удовлетворен такими показаниями и предложил, чтобы свидетеля допросили другие представители обвинения и защиты>341.
Право задать вопросы перешло к советской стороне. Полковник юстиции Ю.В. Покровский спрашивал Зелевского о непосредственных исполнителях преступлений на оккупированных территориях СССР. В зале суда зазвучали имена и фамилии Артура Небе, Макса фон Шенкендорфа, Вальтера фон Рейхенау, Дирлевангера и др. Однако настоящий резонанс вызвали показания Баха о том, что перед началом войны против Советского Союза Гиммлер собрал высших руководителей СС и полиции в Вевельсбурге. На этом собрании рейхсфюрер заявил, что «целью похода в Россию является сокращение числа славян на 30 миллионов человек»>342. Покровский несколько раз возвращался к этим словам, пытаясь не упустить ни одной детали.
В перерыве между заседаниями скамья подсудимых пришла в движение. Больше всех неистовствовал Геринг, в уничижительных выражениях отозвавшийся о Бахе: «Эта грязная, кровожадная свинья! Он ведь самый кровавый убийца, продающий свою душу, чтобы спасти свою вонючую шею»>343. Побагровел от ярости и генерал-полковник Альфред Йодль, просивший допросить Зелевского: «Знает ли он, что Гитлер представлял его нам как образцового борца с партизанами… Спросите эту грязную свинью»>344.
Защитник Геринга, доктор юриспруденции Отто Штамер, задал Баху несколько вопросов, касавшихся его причастности к преступлениям во время борьбы с партизанами. Свидетель не отрицал своей вины, но искусно обошел тему награждения за свои «подвиги», представив дело так, будто все его награды им были заработаны на фронте. На самом деле большинство своих орденов и знаков отличия он получил не за участие в боях с регулярной армией противника, а за проведение карательных акций
