К слову, это было бы самое разумное в данной ситуации, но Кристина уперлась и сказала, что с места не сдвинется до конца поединка. Тут она непроизвольно шмыгнула носом и отошла в сторонку.
— Хороший день для смерти, — ярл сбросил с себя все лишнее, оставив из одежды только штаны и гайтан* (*небольшой кожаный мешочек на шее, в котором носили амулеты и реликвии) на витом шнурке, а из оружия — молот.
— Ты готов умереть, конунг? Или хочешь отдать еще какие-то распоряжения моим рабам?
— Это ты так своих воинов называешь, ярл? А говорил — родичи…
Улаф Косматый зло сплюнул и первым шагнул в очерченный круг.
— Иди сюда… Поглядим, остер ли твой меч так же, как язык.
— Сам просил…
Я ободряюще улыбнулся Кристине и взялся за оголовье Разящего. Не понял?.. Впервые за все время меч не отозвался на мое прикосновение. И не просто не отозвался — рукоять была холодная, как… как обычная рукоять. Но это же невозможно!
Погладил оголовье, пытаясь оживить оружие, но никакого отклика так и не дождался. Вот тебе бабка и Юрьев день! Это что ж получается? Разящий решил в поединке не участвовать? Но, почему?
И тут меня осенило: Хольмганг! Это ж не просто бой, а ритуальный поединок под присмотром Одина! И уж кто-кто, а бог не допустит никакого жульничанья. Каковым запросто может посчитать использование магических предметов. То есть, — в зачет идет только личное умение, отвага и везение.
Удача! Я машинально коснулся ладанки на груди и облегченно вздохнул. «Улыбка» отозвалась на прикосновение, пусть едва ощутимым, но все же теплом. Странно? Нестыковка? А вот и нет. Талисман удачи — не волшебство, а дар Фортуны. И пусть сила богини в круге Одина будет гораздо слабее, но все же.
Сразу, как-то полегчало. Не бросили одного. Хоть кто-то будет сражаться на моей стороне. А на будущее — наука. Не лезть на территорию чужих божеств со своим, так сказать, уставом. Хорошо что я агностик, то есть, приемлю высшие сущности в целом. А был бы адептом какого-нибудь конкретного Отца там или Сына… огреб бы от Одноглазого по полной. Подсуживать своему он вряд ли стал бы, но то такое… как говорится, если очень хочется и никто не видит — почему бы и нет?
— Заснул, что ли? Или заморозить меня решил? — рыкнул Косматый. — Эй, конунг! Не заставляй себя ждать, а то подумаю, что ты струсил.
— Думал дать тебе время о душе подумать. Может, последнее желание имеется. Ты говори, не стесняйся. Обещаю исполнить.
— Ты как та шавка подзаборная, что лает издалека, — викинг сплюнул в мою сторону. — Хвати уже попусту воздух сотрясать. Или входи в круг, или буду считать, что ты сдался!
