Синон дал свою сперму только для одного ребенка. Но, шагая рядом с Афиной, он не испытывал обиды. Он вел происхождение от одного из Ста семейств, несколько его предков были капитанами, как и двое его сводных братьев; получить эту же привилегию хотя бы для одного потомка уже стало большой честью.
Поверхность шестигранного перехода покрывал гладкий светло-зеленый материал, светившийся изнутри. Афина и Синон шагали во главе безмолвствующей процессии из членов экипажа, насчитывающего семь человек, и стоявшую вокруг тишину нарушало лишь слабое гудение воздуха в вентиляционных решетках. Так они дошли до конца коридора, где композитная нижняя часть стены незаметно сливалась с корпусом, открывая овальное пятно темно-синего полипа. Здесь Афина остановилась.
— Я нарекаю это яйцо «Эноной», — произнес «Иасион».
Полип начал раздуваться, по мере увеличения вершина выпуклости становилась все тоньше, пока не стала просвечивать. Под ней виднелось красное пятно, оказавшееся концом стебля толщиной с ногу человека, основание которого уходило вглубь корабля. Набухшая верхушка раскрылась, и на пол выплеснулось немного густой прозрачной жидкости. Мышцы сфинктера внутри красного стебля разошлись, отчего он стал удивительно похож на беззубый рот. Внутри медленно пульсировала темная трубка.
Афина держала биотехинкубатор — сферу телесно-розового цвета диаметром пять сантиметров, поддерживающую температуру человеческого тела. Согласно информации на нуль-тау-капсуле, в которой она хранилась, яйцеклетка в ней была женской, и именно ее оплодотворил Синон. Афина наклонилась и бережно положила сферу в ожидающее устье.
— Это дитя я нарекаю Сирингой.
Маленький шарик инкубатора с негромким влажным чавканьем исчез внутри. Края сфинктера сомкнулись, и стебель снова скрылся из вида. Синон погладил Афину по плечу, и они обменялись горделивыми улыбками.
— Они будут прекрасной парой, — гордо сказал «Иасион».
— Да.
Афина двинулась дальше. Им предстояло пробудить еще четыре оплодотворенные яйцеклетки, а Ромул снаружи становился все больше и больше.
Биотопы Сатурна с печалью откликнулись на зов «Иасиона». Космоястребы, находившиеся в Солнечной системе, выразили товарищескую поддержку, и те, кто не был связан обязательством по доставке грузов, свернули со своих маршрутов, чтобы собраться вокруг Ромула.
«Иасион» плавно обогнул стационарный док на северной оконечности биотопа. Афина, прикрыв глаза, через сродственную связь воспринимала изображения с сенсоров космоястреба, развернувшихся перед ее мысленным взором с невероятной четкостью. Картина менялась по мере приближения, и скоро край биотопа уже нависал над корпусом корабля. Она увидела обширный участок слегка шероховатой красно-коричневой кожи полипа, надвигающийся на нее словно скала. Четыре концентрических выступа напоминали волны, застывшие в момент наивысшего подъема.
