– Я попрошу вас помочь мне, Лотти, в случае отказа немедленно уеду. Нам больше не нужна помощь герцога Сомерсвилла, я нахожу ее обременительной. Не могли бы вы попросить его уйти?
Слова хлестнули герцога, будто пощечина. Та, которая совсем недавно улыбалась ему, вела откровенные разговоры, теперь гонит его прочь. Хотя и вполне заслуженно. Его поведение неблаговидно, обман непростителен.
Лотти отпрянула и вскинула голову, будто тоже была поражена просьбой. Она резко повернулась к Чарльзу, и ее видимое спокойствие и рассудительность сменились ужасом. Рот открывался и закрывался вновь, словно она не знала, как поступить – возразить или промолчать.
Будучи джентльменом, Чарльз, разумеется, не мог бросить Лотти в затруднительном положении выбора между другом детства и единственной ученицей – источником дохода.
С трудом переведя дыхание, он поклонился сначала леди Элеоноре:
– Простите мне мои прегрешения. И не вымещайте гнев на Лотти, ведь она искренне желает помочь вам добиться успеха. – Затем, повернувшись, Лотти: – Я удаляюсь.
Лотти кивнула, глядя на него с сожалением и благодарностью.
Чарльз вышел из комнаты, из последних сил сохраняя независимый вид и непроницаемое выражение лица. Он действительно совершил ужасную ошибку, и расплата велика. Он лишился возможности получить дневники и помочь Шарлотте в новом начинании. Не говоря уже об утраченном доверии леди Элеоноры.
От всего случившегося в груди его возникла тупая, ноющая боль.
Сопровождавший Чарльза дворецкий вместо выхода привел его в библиотеку.
– Мисс Шарлотта желает поговорить с вами после того, как закончит с миледи.
Чарльз кивнул слуге и опустился в кресло у камина. Языки пламени перед ним извивались, взлетали вверх и падали – внутри его самого происходило нечто похожее. Наконец дверь со скрипом отворилась.
– Она ушла, – упавшим голосом произнесла Лотти. – Очень расстроенная. Не скажу, что она склонна доверять людям, но… ты стал исключением.
Эти слова причиняли Чарльзу столь сильную боль, что он закрыл глаза и отвернулся. Лотти говорила истинную правду, он чувствовал, что леди Элеонора была с ним откровенна. Он помнил, как на прогулке она поблагодарила его за искренность и отметила, что для нее очень важны их беседы. А он на открытость ответил предательством. От этой мысли его сердце вновь болезненно сжалось.
Чарльз поднялся и прошелся по комнате, чтобы восстановить самообладание, затем встал напротив Лотти.
– Признаю, мне следовало рассказать ей, кто я есть.
