– Попробуйте вспомнить о чем-то веселом. Каком-то разговоре или случае.
– Вам известно, что леди не пристало хохотать и веселиться. Это непреложное правило. – Фраза принадлежала отцу, и Элеонора до сих пор ее помнила. – Кроме того, я не могу думать о чем-то смешном, когда вы двое смотрите на меня с такой серьезностью. Я ощущаю себя так… словно в витрине. Это сбивает с толку.
Лотти в задумчивости постукивала кончиком пальца по нижней губе. Внезапно она встала с места.
– У меня идея. Прошу меня извинить.
Пристальный взгляд синих глаз Чарльза, ставший таким привычным, вновь заставил Элеонору волноваться.
– Улыбнитесь. Обещаю, что не наброшусь на вас в отсутствие Лотти. – Он подмигнул ей и сам широко улыбнулся.
Элеонора послушно растянула дрожавшие от напряжения губы в неком подобии улыбки.
Лорд Чарльз приподнял бровь.
– Похоже, улыбка дается вам с трудом, – с легкой иронией в голосе заметил он.
А Элеонора подумала, что этот мужчина просто невыносим.
– Я же стараюсь! – с горечью воскликнула она.
– Вы слишком напряжены. Вместо любезной улыбки я вижу на вашем лице злобную гримасу, словно вы готовитесь вцепиться мне зубами в горло.
Он был уверен, что Элеонора рассердится на него за эти слова, но, против ожидания, она улыбнулась искренне и неожиданно весело.
– Может, я как раз об этом и думала?
– Я предпочитаю легкие покусывания, например, прямо под ухом, если вам интересно.
Элеонора онемела, она была смущена и сбита с толку, а в таком состоянии парировать выпад остроумной и колкой фразой было совершенно невозможно. Ее взгляд невольно скользнул по его шее. О каких покусываниях он говорит? Как это вообще делается? Может, так, как она ест цветок из марципана – слишком прекрасный, чтобы стать пищей, и оттого более желанный? Или как она закусывает нижнюю губу в моменты раздумий? Что же чувствует при этом тот, кого кусают, и тот, кто это делает?
Нескончаемый поток вопросов в голове прервало появление Лотти с корзиной в руках.
– Надеюсь, это поможет вам расслабиться и отвлечет от грустных мыслей.
Она поставила корзину на пол. Элеонора потянулась, приподняла кусок ткани и увидела лениво развалившуюся пушистую кошку, под ее животом уютно расположились крошечные пушистые серые и белые котята. Обе дамы и джентльмен опустились на пол перед корзиной, разглядывая довольное жизнью кошачье семейство.
– Сначала я думала, что Силки располнела от спокойной лондонской жизни. – Лотти погладила любимицу по голове и почесала за ухом. Кошка немедленно ответила на ласку довольным мурлыканьем. – Оказалось, все намного серьезнее. Правда, они милые?
