Кому-то из читателей может показаться странным, что, перечисляя в статье «Взлеты и падения сталинского архитектора» известных людей, посещавших Мержанова в Новых Горках, его внук не называет Каро Семеновича Алабяна. Дело в том, что тот умер за год до возвращения Мержанова в Москву. А за десять лет до смерти его чуть не постигла участь друга. Маститый архитектор, ответственный секретарь Союза архитекторов СССР, автор многих интересных проектов (те из них, что были реализованы, сейчас широко известны, например, здания театра Советской армии в Москве, морского вокзала в Сочи) в одночасье лишился всех своих высоких должностей и званий и даже мастерской на улице Горького.
«Ищите женщину», — говорят французы в таких случаях. Хотя женщина, молодая и очаровательная, была, Алабян незадолго перед тем женился на популярной актрисе Людмиле Целиковской, дело было не в ней, то есть не в интригах ее высокопоставленных поклонников. Архитектор не угодил Берии да, видимо, и Сталину: «во время строительства в Москве высотных зданий Алабян, не согласный с планом Берии, выступил с его критикой в Союзе архитекторов». Он впал в такую немилость, что вполне мог оказаться в тюрьме. Выручил Анастас Иванович Микоян. Дал ему билет до Еревана и велел отсиживаться там, пока «буря не утихнет». «Уезжай, тогда о тебе все забудут», — сказал Микоян. Алабяна с ним связывала долголетняя дружба. К тому же Микоян был обязан ему жизнью: во время гражданской войны Алабян вынес его, раненого, с поля боя.
Интересно, что на допросе в начале 40-х годов Мержанова спрашивали о политических настроениях и пристрастиях Алабяна, то есть уже тогда искали на него или его высокопоставленного друга «компромат». Однако Мержанов характеризовал его как преданного делу партии человека, патриота, не помышлявшего ни о какой контрреволюционной деятельности. Только 13 ноября 1943 года следователь по особо важным делам вынудил Мержанова подписать протокол допроса со следующими «показаниями»: «Виноват я, как уже показывал, и в том, что появившимися у меня в начале войны пораженческими настроениями делился с близкими знакомыми: председателем правления Союза Советских архитекторов Алабяном Каро Семеновичем и его родственником — референтом японского посольства — Саркисьяном Георгием Аркадьевичем».
Для Алабяна опала кончилась так же неожиданно, как и началась и довольно скоро. «Длилось это почти два года, — вспоминала Людмила Целиковская. — …мы написали в правительство письмо: „Сколько же можно так наказывать?“ Отправили его Молотову, Булганину и кому-то еще. Так нам с Каро дали в пятьдесят третьем году квартиру, а ему — работу».
