– О чем ты сейчас вообще – драться, умирать? Это же просто врата, так? Что там такого на другой стороне, Худа ради?
– Я понятия не имею, идиот ты бестолковый! Просто будь готов.
– К чему?
– Ко всему.
Вифал выдернул левую ступню из стремени и спрыгнул на грязный песок. Сандалат вытаращила глаза:
– Ты куда?
– Помочиться, и, может, еще что получится. Если предстоит угодить в заваруху, не хотелось бы испачкать штаны, или к седлу прилипнуть, или чтоб надо мной эти демоны насмехались. Потом, мне вообще, похоже, жить всего ничего осталось. Я бы предпочел уйти чистым.
– Кровь, кишки и ничего лишнего?
– Именно.
– Звучит душещипательно. Можно подумать, тебе не все равно будет.
Он отошел в сторону в поисках местечка поукромней.
– И побыстрее там, – прокричала она ему вслед.
А ведь было время, чтоб его, когда с этим можно было никуда особо не торопиться.
Вернувшись, он уже уселся было на лошадь, но Сандалат погнала его ополаскивать в море руки. Покончив с умыванием, Вифал подобрал молот, отряхнул с него песок и наконец забрался в седло.
– Что-нибудь еще? – поинтересовалась она. – Побриться не желаешь? Может, стоит сапоги начистить?
– Отличная идея! Я только…
Она что-то сердито проворчала и полоснула кинжалом по левой ладони. Воздух перед ними раскрылся, обнажив алый просвет, такой же, как и рана у нее на руке.
– Скачи! – завопила она, посылая лошадь вперед. Вифал выругался и последовал за ней.
Они оказались на ослепительно-яркой выжженной равнине, дорога под ними сверкала, словно толченое стекло.
Лошадь Сандалат громко заржала, ее копыта заскользили, потом она, повинуясь натянутым поводьям, рванулась в сторону. Животное под Вифалом вдруг странно всхлипнуло, его голова словно куда-то исчезла, передние ноги подогнулись, тошнотворно хрустнув…
Краем глаза Вифал заметил, как длинная бледная рука прорезает воздух там, где только что была голова его лошади, потом все заслонил кровавый фонтан. Лицо, шею и грудь словно обернули горячим липким покрывалом. Ослепший Вифал принялся размахивать молотом, не встречая никакого сопротивления, потом его повело вперед, он вылетел из седла и врезался в шершавую поверхность дороги. Ткань куртки словно испарилась, примерно так же поступила и кожа у него на груди. Воздух вышибло у Вифала из легких. Кажется, он слышал, как, подпрыгивая, катится по дороге молот.
Потом вдруг раздался низкий рев сразу из нескольких глоток, а следом – звук, как если бы что-то огромное врезалось в плоть и кости. Дорога затряслась от ударов, от которых щепки летели, – на спину плеснуло горячим – он соскреб кровь с глаз, нашел в себе силы приподняться на четвереньки – и сразу закашлялся, чуть не захлебнувшись рвотой.
