Хотя католиков среди нас не было, вечером мы накрыли в номере стол по случаю Рождества. Главное блюдо — большая банка китайской тушёнки «Великая стена». Тушёнка оказалась первосортной и превосходно запивалась душистой, сладковатой «Хванчкарой» прихваченной из Тбилиси.
«Вот ведь счастливый народ китайцы», — изрек Тенгиз набив рот и прикрыв глаза от избытка чувств. Мы вопросительно посмотрели на него. «Такую тушёнку едят!», — разъяснил он свою нехитрую мысль. Мы не стали спорить. Полки продуктовых магазинов тогды были пусты, это делало людей неприхоливыми и они с радостью обходились тем, что имели.
Поезд Махачкала — Грозный отправлялся в 11 часов. Отсутствие отпечатков обуви на загустевшей за ночь слякоти перед вокзальной кассой говорило о том, что во всей Махачкале никому кроме нас, в тот день не требовалось выезжать в Грозный.
— Сколько нам ехать? — поинтересовался Вигнанский деловито потирая руки.
— С полдня, кажется, или даже меньше.
— То есть, несколько часов, да?
— Вроде того.
— А стоит ли нам тратиться на билеты? Всё равно в поезде будет не больше народу, чем сейчас перед кассой.
Выбрав вагон в котором не заметно проводника, мы удобно устроились в одном из пустующих купе. До самого Грозного нас никто не побеспокоил.
В Чечено-Ингушской АССР неспокойно. Конфликты ингушей с осетинами, и чеченцев с казаками становились всё острее. За несколько дней до нашего приезда сюда, прозвучали первые выстрелы — застрелили одного из мелких атаманов и станицы начали вооружаться.
О причинах давней вражды казаков и чеченцев, подробно говорить здесь, нужды нет. Интересующихся отсылаем к сочинению А. Дюма «Кавказ», роману Л. Толстого «Казаки», а также хроникам Кавказской войны 1817–64 гг, в результате которой к Россиии были присоединены Чечня, Дагестан и часть Северо — Западного Кавказа, и в которой активную роль играли казацкие части.
Внимательное чтение исторических материалов меняет устоявшиеся стереотипы. К примеру, тех же чеченцев считают в России «историческими головорезами», но кто сегодня помнит о том, что во время Кавказской войны за каждую отрубленную голову абрека (непокорившегося России горца) платилось вознаграждение в десять рублей.
А. Дюма в своём (уже упоминавшемся) сочинении «Кавказ» описывает как стал свидетелем выдачи подполковником русской армии расписки на двадцать рублей за два человеческих уха.
Князь Мирский «питавший, разумеется отвращение к этим кровавым трофеям, счёл достаточным, чтобы доставляли только правое ухо»
