– Пришел, – коротко, вместо приветствия, констатировала Терлецкая.
– Как видишь, – ответил я. – Мне надо поговорить с Элеонорой.
Света долго и оценивающе глядела на меня, после чего взяла за руку. Теперь ее взгляд стал еще более недоумевающим.
– Ты исчерпался? – как-то даже испуганно спросила она.
– Ага, и добирался на попутках. Не бойся, вся сила при мне.
«Кроме мужской», – ехидно прозвучал внутренний голос. Света сощурила глаза, пытаясь скрыть растерянность, и качнула головой, давая знак идти за ней. Перед нами выросла не просто холодная стена, а тот самый айсберг, о который разбился Титаник. За весь путь до дверей тетки, она не произнесла ни слова. Зато Элеонора была более, чем красноречива. И находилась, по всей видимости, в превосходном расположении духа. Но ничего, это мы сейчас исправим.
– О, вот и жених пожаловал, – улыбнулась она, прикуривая сигарету.
– Высокоуважаемая госпожа Терлецкая, – чуть склонил я голову.
– Сколько официоза, мы же почти семья, – источала радушие предвестница. – Прости, ты же еще не высказал формального согласия. Вернее не сделал предложения моей племяннице.
– Высокоуважаемая господа Терлецкая, – постарался я говорить спокойно, хотя голос дрожал, – в прошлый раз я был немного растерян вашим щедрым предложением. Поэтому не успел ответить сразу, почему не могу его принять.
– Так, – тон предвестницы не сулил ничего хорошего.
– Я не могу его принять по одной простой причине. Не так давно я дал Обет Безбрачия.
Прыть, с которой Терлецкая вскочила на ноги, выронив мундштук, напугала. Еще чего доброго рассыпется до того, как сделает все, что от нее требуется. Предвестница подошла ко мне и взяла за плечо, больно сдавив его.
– Что это еще за фокусы? Что с силой?
– Решил на какое-то время скрыть ее.
– Ты играешь в очень опасные игры, молодой человек, – сверкали молниями глаза предвестницы. – Но это правда, я чувствую Обет. Какова цель?
– Смерть Уварова.
– Логично.
Терлецкая вернулась к креслу, махнув Свете рукой. Та подняла мундштук, заменив потухшую сигарету на целую, после чего предвестница вновь закурила. Она дымила, мрачно смотря на меня и не произнося ни слова. Если честно, сейчас я искренне восхитился ею. Все-таки какова выдержка! Я бы рвал и метал.
– Это единственная причина, по которой ты не можешь жениться?
– Да, – выдавил я из себя, нутром понимая, что предвестница уже что-то придумала.
– Хорошо. В таком случае завтра мы объявим помолвку. Что до свадьбы. Ты женишься на следующий же день после смерти Уварова. Возражения есть? Или, может, у тебя завалялся в кармане еще какой-нибудь Обет, о котором ты забыл мне рассказать.
