– Одна птичка на хвосте принесла.
– И из какого министерства эта птичка? – остановилась Терлецкая посреди двора.
– Не задавай вопросы, на которые мне придется врать.
– Ты не понимаешь, Максим. Речь идет о безопасности моей семьи. Мы никогда не афишировали способности тети. Либо ты говоришь, кто тебе сказал, либо никакого разговора не будет. Решай.
Думал я недолго. Мне любыми способами необходимо было поговорить с теткой Терлецкой. К тому же наставник и словом не обмолвился, что информация секретная.
– Якут.
– Спасибо за откровенность, – сквозь зубы холодно ответила Света. – Он же вроде в отделе аналитики? Надо будет с ним поговорить. Пойдем.
Есть мнение, что вся история идет по кругу. Мы уже прошли пренебрежительное отношение ко мне на первом курсе, после чего последовало сносное общение. Потом было любовное заклятие с последующим охлаждением, спасение Светки и снова ренессанс между нами. Значит, стоит немного потерпеть и меня скоро опять начнут привечать.
Двери главного дома открылись сами собой, приглашая нас войти. Я было подумал, что дело в магии, но все объяснилось обычным привратником. Или швейцаром. Не знаю, как у высокородных это называется. У меня был лишь Тишка, который оказался и не совсем моим. К тому же, высокий человек в костюме выполнял и другие функции. К примеру, он поклонился мне, приветствуя, и спросил у своей хозяйки.
– Могу я предложить что-нибудь вашему гостю?
– Нет, Александр. Он ненадолго. К тому же могу поклясться, что он сыт. Его есть кому кормить.
Я постарался пропустить ее слова мимо ушей, разглядывая дом. Да и не дом вовсе, какой-то загородный дворец. Версаль на минималках. Хрусталь, позолота, мебель из резного дерева, на стенах портреты в полный рост. Вон и Терлецкий-старший. А рядом, видимо, его супруга. Красотой Светка пошла в нее.
– Нам наверх.
Чем выше мы поднимались, тем шаги Терлецкой становились медленнее. Да и вся спесь из нее выходила. Света даже немного ссутулилась, будто хотела стать меньше. А оказавшись возле двухстворчатых запертых дверей и вовсе заколебалась, словно раздумывая, стоит ли оно того. Но наконец поскреблась. Тихо-тихо, как мышка, почуявшая на стеной кота.
– Тетя, мы пришли.
– Заходите! – раздался повелительный голос.
Как только я оказался внутри, мне захотелось кашлять. А следом начали слезиться глаза. Сказать, что в комнате было накурено – ничего не сказать. Пожилая Терлецкая сидела у окна, лицом к дверям, попыхивая вонючей сигаретой в мундштуке. Я терялся в догадках, сколько же ей лет. Вопреки большинству магов, она не старалась скрыть свой возраст, расстрачивая силу понапрасну. На вид Терлецкой было все восемьдесят, если не больше.
