Я устала ругаться и огрызаться. Прикрыла на секундочку глаза и выпалила на едином дыхании.
— Я не хочу спать с вами, потому что у меня возникли к вам чувства. Отнюдь не дружественные.
В кабинете воцарилась мертвая тишина. Но взгляд каким на меня смотрел мужчина, слов просто нет! Абсолютно безумный. Видимо, в такой форме ему еще в любви не признавались. Я бы может посмеялась, если бы не было так грустно.
— Я не мазохистка, — ровным тоном произнесла. Хотя этот тон дался мне с превеликим трудом. — И не питаю ложных иллюзий. К тому же, избавиться от романтичной подоплёки было бы проще, если бы мы реже сталкивались.
Мужчины продолжали молчать. Нет ну прямо барышни кисейные! Тоже мне ужас века, леди открыто призналась, что влюбилась. Можно подумать это такая сложная штука.
— Я признаю, что ваше предложение щедрое. И несомненно, мне приятно знать, что моя жизнь вам небезразлична, даже не взирая на момент с невольными узами. Однако, я еще и эгоистка, а потому возможно последние восемь месяцев своей жизни, страдать от неразделенной любви никакого желания не имею. Я еще столько всего не видела, столько не пробовала…
Феликс в моей голове одобрительно хмыкнул. Вот уж кто точно понимает, и что со мной происходит, и что я думаю.
— И занимать свои мысли только вами, мне абсолютно не хочется. А это произойдет, если я соглашусь на ваше предложение. Так уж устроены девушки, да и возраст у меня самый подходящий — гормоны, все дела…
Нет, ну они долго истуканов каменных изображать будут? Бесить начинает.
Я зевнула. Устала я за этот день и ночь — просто невероятно. И со стороны ректора жестоко меня мучить еще дольше.
— Мне жаль, — хрипло выдохнул Лейнард, а меня аж передернуло.
— Вот только не надо меня жалеть, — оборвала его. — Я не навязываюсь, ничего вам не предлагаю и уж тем более ни на что не рассчитываю, просто прошу понимания. К тому же, все проходит, и это тоже пройдет.
Я улыбнулась и посмотрела на ректора.
— Я очень устала сегодня и мне бы хотелось принять душ и лечь спать. Если у вас больше нет ко мне вопросов, могу ли я вернуться в общежитие?
— Послушайте, леди Марина, для многих ваше положение и так является… — Ректор явно подбирал слова и от чего-то смутился. Честное слово, почти покраснел.
— Вы про то, что меня считают смертницей? — решила помочь ему.
— Нет, любовницей.
Я закаменела.
— Знаете, это низко. — Произнесла я. — Я не для того с вами поделилась, чтобы вы мне слухи в реальность превратить предложили. Да я лучше старой девой умру, чем соглашусь на подобное.
