— Марфа Петровна, у клада есть страж? — наконец задал я вопрос, с которого, по идее, стоило бы начать беседу — Или дело исключительно в проклятии сестры?
— Страж? — ведьма нехорошо улыбнулась — Можно назвать его и так. Но страж этот опасен только для меня, тебя он, скорее всего не тронет. Попугать — непременно попугает, но и только. Не бойся ничего, и тогда с тобой плохое не случится.
— Надо будет последнюю фразу статусом в «ВКонтакте» у себя сделать — заметила Васька, достала из бардачка большую плитку шоколада с орехами, и зашуршала ее оберткой — Хорошо сказано! Валер, так ты идешь или нет? Просто я сладким делиться не люблю, но машина эта моя, выходит, ты вроде как гость, причем званый, стало быть, по Покону надо тебе половину того, что сама ем, предложить.
— А еще говорят, что ведьмы врут постоянно — я открыл дверь, в салон ворвалась ночная прохлада. Причем ощутимая такая! В Петрово было зябко, тут же откровенно холодно. Точно лету каюк, вот из леса уже и осенней листвяной прелью тянет.
— Наговаривают, негодяи — с набитым ртом, в который уже отправился немалый кусок шоколадной плитки, поведала мне Васька — На самом деле мы вообще никогда не врем. Мы просто всей правды не говорим, а люди уж сами после невесть что додумывают, но как правило именно то, что нам нужно.
— Тут идти всего ничего, Валера — Марфа подалась вперед — Когда Аглая прятала от меня мое же добро, тут шумела густая дубрава, а край леса был куда дальше того места, где сейчас огни светят. Но время нынче быстрое, а люди скорые, потому дубравы той уже нет, а бывшая лесная глушь превратилась в лесок, где дачники грибы собирают.
Я выбрался из салона, посмотрел назад и на самом деле увидел километрах в двух от нас десятки огоньков. Это светились окна в дачном поселке, причем, судя по всему, довольно большом, домов на сто, а то и поболее.
— Бери лопату и фонарь — открыв дверь багажника, велела мне Васька — И возвращайся с удачей. Хочешь, я тебя как-то мотивирую на свершения?
— Пообещаешь в случае успеха отдаться мне со стонами и оханьем? — предположил я.
— Вообще-то я о таком и не думала даже — озадачилась девушка — Вот, хотела предложить тебе от чистого сердца полоску шоколада. Я бы ее не стала есть, сберегла. Кстати, ты даже не представляешь, какая это для меня жертва! Но твой вариант тоже ничего, если хочешь, можно и так.
— Я подумаю — мне стало неловко, приблизительно так же, как много лет назад, в седьмом классе, когда мама обнаружила в моем рюкзаке «хастлеровский» журнал. Самое забавное, что он был не мой, мне его невесть зачем стремительно созревающая в половом отношении Юлька подложила, но маме ведь этого не объяснишь? Как, впрочем, и то, что нечего по моим рюкзакам лазать. Мама ничего тогда не сказала, даже вида не подала, но мне все равно долго еще неловко было — Когда вернусь.
