— Когда друг понял, он нас покинул.
— Держу пари, вы встретились прямо на улице.
— Да, так и было. Я их узнала по форме и слышала, как они говорили по-французски. Они не знали, что я понимаю, а я позволила себе улыбнуться. Они тогда заговорили со мной.
— В какой отель он тебя привел? Где вы с ним спали?
Отвечай.
Она молчала.
— Отвечай.
— Зачем тебе так нужно это знать? Ты сам себе причиняешь боль из-за ерунды, уверяю тебя. Это все было совершенно несерьезно, пойми ты.
— В каком отеле?
Тогда, покорившись судьбе, Кэй ответила:
— В «Лотосе».
Он разразился смехом и бросил ее руку.
— Это уж чересчур. Дальше некуда! Признайся, что бывают все-таки роковые совпадения… Итак, когда в первый вечер, вернее, в первое утро, поскольку уже почти светало, я тебя привел в тот самый отель…
— Франсуа!
— Да, ты права. Я глуп, не так ли? Как ты верно сказала, это не имеет никакого значения.
Потом, сделав еще несколько шагов, он сказал:
— Держу пари, он был женат. Твой офицер, что он говорил тебе о своей жене?
— И показывал мне фотографии своих детей.
Посмотрев прямо перед собой, он мысленно увидел фотографии своих детей на стене и повлек ее дальше. Они дошли до их маленького бара. Он грубо втолкнул ее туда.
— ТЫ уверена, абсолютно уверена, что не приходила сюда ни с кем другим? Будет лучше, если ты признаешься сразу же.
— Я ни с кем, кроме тебя, сюда не входила.
— Вполне возможно, в конце концов, что хотя бы один раз ты сказала правду.
Она на него не сердилась, пыталась оставаться естественной, протянула руку, чтобы получить никелевую монету, и, покорная, пошла так, как будто совершала какой-то ритуал, ставить их пластинку в музыкальном ящике.
— Два скотча.
Он выпил их три или четыре. Он мысленно представлял себе, как она ходила по барам с другими мужчинами, как ее очередной спутник выклянчивал еще один, последний стакан, закуривал сигарету, также последнюю. И он видел, как она поджидала мужчину у дверей бара, на тротуаре. Стоять ей было немного трудно из-за высоких каблуков…
— Ты не хочешь вернуться?
— Нет.
Он не слушал музыку. Казалось, он вглядывается в самого себя.
Неожиданно он заплатил и повторил то, что говорил уже несколько часов подряд:
— Пошли.
— Куда мы идем?
— Поискать еще воспоминаний. А это значит, что нам есть куда пойти, не так ли?
При виде дансинга он спросил:
— Ты танцуешь?
Она неверно поняла его и сказала:
— Тебе хочется потанцевать?
— Я тебя спрашиваю, танцуешь ли ты?
— Ну конечно, Франсуа.
— Куда ты ходила в те вечера, когда тебе хотелось танцевать? Ты должна показать мне… Ты не понимаешь, что я хочу сказать? Так вот…
