Девушка вздохнула и погладила выпуклость:
— Так сейчас попробуй нормальную квартиру приобрети… Только ипотека.
— У-у-у… С ипотекой лучше не связываться. Считай, всю жизнь выплачивать, рабство какое-то… Хотя многие берут — что еще делать? По-другому никак.
— Говорят, лет через десять только так и будут квартиры покупать, в основном. Ну а все-таки, у вас ведь похожая планировка с той квартирой? Понимаю, что где-то звучит нагло, но можно посмотреть, как это все выглядит? Метраж, планировка…
— Да можно, пожалуйста. Тем более вдруг вы надумаете покупать… Я ведь и сама собираюсь эту квартиру продавать, вот в право наследства вступлю. Ну и племянницу разыщу. Хотя вы же прям сейчас хотите купить, а у меня раньше чем через пять месяцев вряд ли получится собрать необходимые бумаги. Но если вы до лета так и не разберетесь с жильем, то заходите, так сказать, — тетка как-то странно рассмеялась. Аня встала слишком резко, потом вспомнила, что «беременна», и стала изображать поступь женщины в положении. Одернула сумку на плече, вытащила телефон, будто бы проверяя на предмет новых эсэмэсок.
Хозяйка повела ее по пыльному коридору. На полу мотались клоки волос и паутина.
— Здесь зальчик. Самая большая комната. Вот там спаленка глухая, посмотрите… Алена там обитала.
Аня кинула вызов на номер Артура, убедилась, что пошел гудок, и ткнула отбой.
Чувствовалось, что глухая уютная комнатушка ныне пустует, хотя здесь еще оставался легкий намек на эту самую Конову. Запах, и что-то неуловимое, может, энергетика. И конечно, фотографии на стене. На них с трудом можно было различить знакомые черты той девушки из газетной статьи. Вот Конова едва улыбается, мягко-мягко. На щеках у нее ямочки, в глазах пляшут искорки, ладони лежат на сведенных коленках.
На столике фото в рамке, где Конова уже чуть постарше, с густо подведенными глазами, и вид у нее уже совсем не такой целомудренный.
— Вот она, Аленушка. Хорошая девочка…
В тоне заботливой тетушки совсем не проступало теплоты или любви. Наоборот, чудилось, что женщина хочет как можно скорее выйти из комнаты, чтоб не вспоминать лишний раз племянницу. Или то, что с ней связано.
Тут в прихожей раздался стук.
Аня и хозяйка квартиры переглянулись.
— В дверь стучат? — глаза у последней округлились. Следом в коридор брызнула трель звонка, и тетушка Коновой извинилась:
— Вы уж подождите тут… — Она двинулась из комнаты, приговаривая: — Кого это еще черт принес…
Аня покорно замерла, будто бы рассматривая фотографии, но уже через секунду выдвинула ящик стола и принялась там рыться. Ей казалось, что она точно должна здесь что-то найти, даже если до нее здесь все обыскали. После того, как Аня увидела заметку в газете, ей будто нашептывали, что нужно действовать, и что исход обязательно будет благоприятным.
