Эмилирион проснулся, однако чувствовал он себя ещё хуже, чем, когда очнулся в повозке Эльмира. Сквозь дрёму и дикую усталость были слышны чьи-то разговоры. Ему удалось понять, что диалог ведут две женщины, которые о чём-то спорят.
Вместо того, чтобы открыть глаза, Эмилирион попытался прислушаться и разобрать хотя бы отрывки фраз. Однако сделать он этого не успел.
— Критический уровень обезвоживания, — речь Икара врезалась в его сознание, как машина в пешехода, решившего перебежать дорогу на красный свет. — Необходимо срочно принять меры, запас жизненных сил на исходе!
Повинуясь наставлениям компаньона, Эмилирион открыл глаза и невысоко приподнялся над постелью. Он увидел Тею, сидящую за столом у окна. Вид у неё был неважный, обычно так выглядели подростки, выслушавшие многочасовую тираду наставлений и упрёков от родителей.
Рядом, по всей видимости, находилась причина её недовольства — пожилая женщина с угрюмым лицом. Когда старуха посмотрела на проснувшегося Эмилириона, угрюмость уступила место неприкрытой ненависти.
— Ты смотри-ка, очнулся твой «герой», — крайне грубо высказалась женщина.
Тея резко обернулась, увидела очнувшегося Эмилириона и направилась к кровати. К наполненному переживаниями взгляду прибавился дрожащий голос:
— Ты в порядке?
— В порядке, но от попить бы не отказался. — Эмилирион облокотился на руки и попытался подняться, но силы покинули его, а лицо вновь встретилось с подушкой, больше похожей на полено, чем на набитую перьями тканевую оболочку.
— Не вставай, сейчас принесу воды. Теперь нам некуда торопиться… — последние слова дались девушке особенно тяжело.
— Спасибо. — Он повернул голову в сторону пожилой женщины и спросил: — А вы я так понимаю Диора?
— Да. И тебе здесь не рады. — Диора упорно отказывалась смотреть в глаза гостю.
— Если бы не Тея, меня бы здесь не было, — Эмилирион ответил презрением на её негодование. Затем он опустошил принесённый стакан и продолжил: — В вашем мире каждый день такое веселье происходит? Как-то я не привык к подобным мероприятиям.
— Не рекомендую рассказывать местным жителям о нашем происхождении, — одёрнул его Икар.
— Наш мир? — переспросила Тея.
— Веселье?! — воскликнула Диора.
Эмилирион многозначительно посмотрел вверх, а затем проигнорировал и Икара, и старуху:
— Как он у вас, кстати, называется?
— В каком смысле наш мир? — Переживание на лице Теи сменилось смятением.
— Мне кажется, здесь всё очевидно: странный человек, якобы потерявший память; слова, сказанные на непонятном языке; видимо заморозку ты тоже увидела впервые. Никакие мысли не наводит? — с толикой надменности в голосе спросил Эмилирион. Он и на земле страдал проблемами с чувством собственной важности, а теперь местные аборигены только усугубляли ситуацию.
