— Ты поверил! Десять из десяти! — выдавила она и закашлялась. Потом выудила из сумочки пачку сигарет и положила на столик. Подошла официантка. Бросив взгляд на пачку, она нахмурилась.
— Здравствуйте, девушка. Вам тоже эспрессо или…
— Здрасте. Мне зеленый чай, тирамису и две порции вишневого чизкейка.
— Тирамису, два вишневых чизкейка, зеленый чай, — повторила официантка. — Одну минуту.
— Поверил чему? Ребенок не от меня?
Аня поджала губы. Ее глаза прямо-таки светились безумным весельем.
— Не от тебя, — подмигнула девушка и запустила руки под маечку. Два движения, и «ребенок» на столе. — У меня мама подрабатывает костюмером… — Выдержав паузу, Аня вновь звонко рассмеялась. — Ну у тебя и рожа! Ты бы видел!
— Это что? — выдохнул Турка.
— Искусственный накладной живот. Реквизит. Да брось, разве не весело?
— Очень весело, ага. Но надо было подольше, типа, не говорить. Тогда бы у меня случился инфаркт или инсульт.
Аня опять расхохоталась.
— Ладно тебе, — Аня хлопнула его по плечу. — А ведь я хотела на театральное поступать, в «Щепку». Мама отговорила, а я вот теперь размышляю, может, зря? Вот сейчас сессия, и думаю — зачем мне долбанный бухгалтерский учет? Тоска! Не могу представить, чтоб я всю жизнь сидела в скучном офисе высчитывая дебет-кредит. Слушай, а цветы — мне?
— Ох… Да, тебе, — Турка чуть не столкнул букет на пол, передал розы через стол, и Аня тут же окунула носик в лепестки. — Пахнут! Красивые. Спасибо! Слушай, я даже и не помню, когда мне в последний раз дарили цветы…
Турка до сих пор не мог расслабиться. Только сейчас он разглядел девицу, и надо сказать, Аня похорошела за… сколько там, четыре месяца прошло с того злосчастного дня рождения или пять? Он никогда не испытывал угрызений совести, хотя, получается, в тот день он изменил Лене. Пускай напился, но факт остается фактом.
— Я так бывшего развела. Ну, помнишь, говорила, типа ссорились, мирились? Конченый. Изменял, пару раз ударил. Меня это даже заводило, но потом как-то резко любовь ушла. Поняла, что он вообще ничего собой не представляет. С нариками спелся, воровать стал. Вот тогда-то я и решила, что все, хватит. Слава богу, в этом году мы с ним не общались. Как тебе погодка? Не зима, а хрень какая-то. Ты чего, никак не отойдешь? Нормально все!
— Да, нормально, — Турка, наконец, улыбнулся. Если он изменил Лене, то он тоже… конченый? О какой любви тут может идти речь? Но по этому поводу госпожа Вина его не терзала.
