Но возможностью такой Зубатов не обладал. В его распоряжении было лишь два филёра, да и их услугами следовало пользоваться очень ограниченно, не злоупотребляя добротой Медникова: если вдруг вскроется, кому он предоставил помощь, ему не сдобровать.
Аппарат ЭМАС на столе снова звякнул колокольчиком и застучал телеграфным ключом. Зубатов усмехнулся. Опять делились своими мыслями Гучков и Амфитеатров, Володя Шмидт погасил долг перед Игонниковым, грозившим упечь его в тюрьму за мошенничество, и звал по этому поводу всех, готовых разделить с ним радость и шампанское, праздновать на Острова. Наверняка наделает новых долгов. Оля Свандерс переезжала на новую квартиру, на Пески. Сколько ленты уходит на всякую ерунду! Надо аннулировать подписку по крайней мере на бюллетени думских фракций: если что-то важное, газеты напишут.
Прямо под окном протяжно свистнул паровоз.
Смысла тянуть время не было. Зубатов позвал Фёдора.
— Через час едем вот по этому адресу, квартира 14. Подождешь меня на улице. Если вдруг услышишь шум драки, приходи на помощь. Когда через час не вернусь, зови городового и входи в квартиру.
— Всё сделаю в лучшем виде, не извольте беспокоиться.
— Револьвер не забудь.
— Это уж само собой.
Посреди невысоких деревянных домишек высилась громада в шесть этажей, в квартире номер 14 которой в полиции был прописан гражданский инженер Иван Степанович Сухоруков с прислугою.
Зубатов позвонил у двери. Она открылась на цепочку, кто-то внимательно посмотрел на незваного гостя и, ничего не спрося, закрыл её снова. Цепочка звякнула, и дверь отворилась окончательно. За порогом стоял туберкулезного вида сутулый молодой человек.
— По какому вопросу изволите?
— По важному. Мне хозяина. Иван Степанович дома?
— Иван Степанович… Да, конечно, прошу вас.
Квартира представляла собой анфиладу комнат, заканчивавшуюся залой, в которой находилось с десяток человек. Среди прочих Зубатов узнал и давешнего визави.
— Иван Степанович, это к вам, господин… — сказал открывавший дверь туберкулезник, забывший спросить имя гостя.
— Надворный советник Зданевич, Петр Николаевич, — отрекомендовался Зубатов.
— Чем обязаны, Петр Николаевич? — навстречу ему поднялся молодой человек, одетый, в отличие от прочих, дорого и элегантно.
— Я вчера общался с вашим товарищем (Зубатов указал рукой) по поводу отправки электрограммы, и он рассказал мне, как щепетильно вы относитесь к вопросу вмешательства в чужие корреспонденции. Это показалось мне столь удивительным, что я решил узнать о вас напрямую.
