Мегрэ нисколько не продвинулся, поскольку обо всем этом уже думал сам.
— Вы мне говорите, что он был спокоен, разговаривал хладнокровно, без видимого волнения, во всяком случае излишнего волнения. Но это можно повернуть как в его пользу, так и ему во вред, равно как и то, что он отдал на анализ фосфат цинка и прочитал об этом соединении все, что смог прочитать. Он не утверждал, что его жена сходит с ума?
— Не совсем так. Я не помню разговор до мельчайших деталей. По правде говоря, вначале я слушал его вполуха. В кабинете было очень жарко. Я немного отяжелел…
— Если он подозревает свою жену в безумии, это тоже признак. Но вполне возможно, что его жена действительно…
Мегрэ встал с кресла и принялся расхаживать по кабинету туда-сюда.
— Лучше бы мне не заниматься этим! — пробурчал он, точно не для своего друга Пардона, а для себя. И тут же добавил: — И тем не менее я знаю, что займусь этим.
— Не исключено, что злой умысел существует лишь в его воображении и что он сам купил фосфат.
— А это вещество продается свободно? — спросил Мегрэ.
— Нет. Но магазин, в котором он работает, мог приобрести его, например чтобы морить крыс.
— Предположим, Мартон входит в категорию людей, о которой вы подумали. Этот человек опасен?
— Он может стать опасным в любое время.
— А если предположить, что жена действительно пытается его… — Внезапно Мегрэ остановился перед доктором и выругался: — Твою мать! — И тут же улыбнулся: — Извините. У нас, на Набережной, было так тихо! Как у вас тут! В общем, мертвый сезон. И вдруг в мой кабинет заявляется этот болтун, садится и разом навешивает на меня ответственность…
— Вы не несете ответственность…
— Официально — нет. Но если завтра или на следующей неделе произойдет одно из двух: умрет он или его жена, я буду уверен, что это произошло по моей вине…
— Сожалею, что не сумел вам помочь, Мегрэ. Хотите, я попытаюсь связаться со Стейнером и спрошу его мнение?
Мегрэ без особой уверенности кивнул. Пардон позвонил на площадь Данфер-Рошро, потом в клинику, где в данный момент находился Стейнер. Сколько бы Пардон ни изображал маленького и почтительного районного врача, обращающегося к знаменитому специалисту, Мегрэ по его лицу и по резкому голосу, доносившемуся из трубки, понял, что этот демарш имел не больший успех, чем его собственный.
— Он поставил меня на место.
— Извините меня.
— Да нет! Надо было попытаться. Не терзайтесь. Если бы все те, кто ведет себя странно, непременно становились убийцами или жертвами, в стране наблюдался бы большой излишек жилья.
