Вернувшись к себе, Димитрий задумался. Куликовская битва, нашествие Тохтамыша сильно расстроили государственную жизнь княжества. Много времени пришлось уделять возрождению воинства, ликвидации последствий татарского нашествия. И события на западе выпали из поля зрения князя. Сообщение Елферьева пробудило у князя интерес к тем землям. Раньше этим занимался Фёдор Кошка. Занимался неплохо. Но вот эти события…
«М-да-а, — в задумчивости произнёс князь, — кого? Може, попробовать Владимира Даниловича Красного Снабдю? Эх, нет Бренка! — вздохнул Димитрий, с тоской вспомнив своего погибшего друга. — Эх, Фёдор, Фёдор, чо ты никого не оставил?» — досадливо подумал князь. И тут его мысль невольно перебросилась на Василия: «Что-то с вестями задерживается. По срокам они должны уже быть в Орде».
Как только прибыл Василий в Сарай, Фёдор Кошка тотчас отправил в Москву гонца. Ордынцы ещё издали заметили, как к их берегам подходит довольно внушительная флотилия лодий. Особый интерес вызывала первая ладья. Она была значительно крупнее, под большим парусом и с конской головой на носу. Ход у неё был хороший. Острый нос заставлял воду бурлить и разбегаться волнами до самых берегов. Но при приближении к городу парус убрали и перешли на вёсла. На носу ладьи матрос верёвкой с грузилом беспрерывно замерял глубину. Это было интересно. Сараевцы видели такое впервые.
Матрос — это название людей, трудящихся на суднах, принёс в Московию купец Игнатий Елферьев, часто бывавший на западе, где встречался и с немцами, и с голландцами, от которых и прослышал такое слово — что-то закричал, вёсла подняли, и в воду с грохотом сбросили тяжёлые грузы. Ладья дёрнулась и застыла. Вскоре к борту этой ладьи подошёл один из паузков, на него спустилось несколько человек.
Когда он пристал к берегу, с него спрыгнул немолодой высокий человек. Он внимательно оглядел берег. Не заметив ничего подозрительного, обернулся и махнул кому-то рукой на паузке. На землю спрыгнул молодой, крепкий парень. Лёгким движением руки он отбросил назад свои темно-каштановые волосы, открыв высокий чистый лоб. Волосы, спадавшие чуть ли не до плеч, красиво окаймляли его голову, а неокрепшая бородка делала лицо старше его лет. Тёмно-карие блестящие глаза жадно смотрели на открывшую перед ним панораму.
Поднявшись наверх, княжич увидел вдали город, который, как лицо знатной турчанки, был прикрыт лёгкой синеватой кисеей. Но сквозь неё отлично просматривались золотистые купола, крыши, покрытые красной черепицей, белоснежные стены домов. Стояло уже лето, и парень был одет по погоде. Белоснежная рубаха, расстёгнутая на груди. Лёгкие шёлковые шаровары, заправленные в сафьяновые сапоги. На суше было гораздо жарче, чем на судне. Река делилась прохладой. В первое мгновение он не очень ощутил разницу в температуре.
