— Именно. Устроить ей невыносимую жизнь, чтобы она сама от нас сбежала.
Так вот какая участь ждала меня, если бы я стала няней этих милых детишек. Впрочем, одного заседания на белом фаянсовом друге мне хватило с лихвой и так.
— И как вы собираетесь это делать? — не без доли интереса уточнила у детей.
— Как мы будем это делать, — с ударением на местоимении буркнула Дина. — Ты ведь тоже в этом заинтересована.
Пожалуй, что так. Один вид того, как инста-няня липла к Разумовскому своим аппетитным (в отличие от моего) телом, вызывал у меня столько неприятных ощущений, что утвердительный ответ просился наружу сам по себе.
— Хорошо. Как мы будем это делать? Поджечь парик не получится — у Веро хоть волосы и нарощенные, но крепятся — к настоящим.
Дети, как по команде, потупили взгляды. Ага, значит, история про сгоревший парик няни — не выдумка Игоря.
— Ну, мы придумаем что-нибудь. А ты нам поможешь.
Мы помолчали. Дети выглядели так, как будто в данный момент были заняты продумыванием методов изгнания Веро, я изучала их со стороны. Наверно, в том, какими они выросли, был виноват в первую очередь Разумовский. Даже не мать, которая их бросила, нет. Я же заметила, как они тянутся к отцу. А он, словно бы попросту не умел с ними общаться.
— Хорошо, но вы должны мне кое-что обещать, — сказала я, решившись на предложение детей.
Когда мой заговорщический голос прозвучал в детской, Дина и Адам подались в мою сторону. На лицах обеих была написана такая серьезность, какую не всегда увидишь у взрослых людей.
— Что нужно пообещать? — шепнула Дина.
— Веро не должна покалечиться. Никаких сломанных рук и ног. И прочих частей тела. Или спаленных волос и ресниц. Вы понимаете, о чем я?
Дети опять обменялись взглядами, после чего синхронно кивнули.
— Понимаем.
— Отлично, — вздохнула я. — А теперь спать!
Я почти вышла из комнаты, когда услышала голос Адама:
— Ты ведь завтра к нам приедешь?
Обернувшись, кивнула со всей серьезностью.
— Приеду, — пообещала близнецам, и хоть знала, что стояло за этим вопросом, вышла из детской с легким сердцем.
На следующий день я, как и обещала, прибыла к Разумовским. Мне даже не пришлось исхитряться и что-то придумывать. Отправляя меня домой на такси (на этом виде транспорта настояла именно я по причине того, что Игорь уже успел приложиться к успокоительному), Разумовский спросил, не смогу ли я приехать к детям и на следующий день. Разумеется, в моих интересах было согласиться, даже не расспрашивая, что стало причиной такого вопроса.
