Сержант нагнулся, превозмогая отвращение, схватил пьяного за ворот. Тот зафыркал, глаза его открылись, в них проснулось что-то осмысленное.
– Мужики, где я? А вы кто? Вот мать честная, перебрал, кажется, не дошел до дома. Я тут наверху живу. – Он начал возиться, подтянул под себя ноги. – Слышь, братишка, помоги подняться.
Чего же не помочь?
Удар под дых был ослепительный. В горле у сержанта перехватило, он упал на колени, схватился, задыхаясь, за живот. Пьянчуга отпихнул его ногой, чтобы не мешался.
– СМЕРШ! Не двигаться, вы окружены! – забилось эхом в подъезде.
Захлопали двери наверху и внизу, выбежали люди. Патрульные бросились врассыпную.
Рослый рядовой устремился вниз, стряхнул с плеча карабин. Он пролетел половину марша, закружился как юла, выстрелил. Пуля оставила вмятину на потолке.
Ответный выстрел отшвырнул солдата к стене. Он отскочил от нее, как резиновый мяч. Пуля пробила ему плечо. Рядовой ударился животом о перила, перегнулся вниз. Бездна поволокла его к себе, распахнула черные объятия.
Солдат перевалился через перила, полетел вниз, махая конечностями. Высота была незначительной, два с половиной этажа, но внизу его поджидал каменный пол. Да и упал он неудачно. Хрустнули шейные позвонки.
Участь ефрейтора была не лучше. Он оттолкнул оперативника, бросился наверх, в три прыжка домчался до площадки между этажами. Там из ниши наперерез ему бросился сотрудник контрразведки. Они столкнулись, как разогнавшиеся автомобили. Ефрейтор был не слабый, но его противник выдержал таран и провел подножку.
Ефрейтор покатился по длинному пролету, считая ступени. Он упал на каменный пол, разбросал руки. Позвоночник его был сломан. Из раскроенного черепа сочилась кровь.
Сотрудник в штатском скатился следом, нагнулся над телом.
– Готов, товарищ майор.
– И этот готов! – донесся из парадного звонкий голос. – Упал неудачно, товарищ майор!
– Ладно, главного все равно взяли, – сказал офицер, исполнявший роль забулдыги.
Он стащил с себя тужурку, пропитанную сивушным пойлом, и отбросил ее в нишу. Ему смертельно надоела эта вонь.
Сержант застонал, медленно поднялся, держась за живот, тут же получил кулаком по челюсти и лишился чувств.
– И верно, товарищ майор, пусть полежит, – сказал старший лейтенант Рохлин, обхлопал карманы мертвеца, выудил красноармейскую книжку, стал знакомиться с ней, подсвечивая фонарем.
При этом он так гримасничал, словно читал научную фантастику, потом покосился на командира, который обыскивал бесчувственного сержанта.
